Фасо Буркина - День откровений

С третьей женщиной у меня была самая продолжительная связь. Уже в столице, в институте встретил девушку, которая своим взглядом приманивала меня к себе. Её весёлый смех звучал у меня в голове всё время, пока мы находились врозь. С ней я забыл про любимую Таню. Пионерское воспитание не позволило мне завалить её на кровать в первый удобный момент. Поцеловал её первый раз только через месяц знакомства. А в сердце у меня созревала любовь. Я уже не мог терпеть разлуки, на ночь, на час. Учёба пошла с трудом.

Выявились наши общие интересы в литературе, живописи. Мила (так она представилась в первую встречу) сочиняла стихи. Естественно романтические. Мне нравилось в ней всё: душевный настрой каждый день, фигура, овальное лицо с розовыми щёчками.

Однажды я зашёл за ней, чтобы пойти то ли в кино, то ли ещё куда, точно не помню. Она с подружками снимала комнату у бабули. Подружки открыли мне дверь и умчались, истерически хихикая. Мила стояла у окна и махала им рукой. Яркое солнце освещало её. Контуры тела явно вырисовывались сквозь одежду. В первый момент мне показалось, что она стоит нагая, приглашая меня к соитию.

Я подошёл, положил ладони на её плечи. Прижался телом к ней. Бесконтрольно оставшийся орган, вздыбился. Мила почувствовала его попкой, которую видимо тоже оставила без внимания. Попка плотнее прижалась ко мне. Телепатически связываясь, мы не могли сдержать желаний.

Пришлось самому раздеться и раздеть ее. Она сама попросила этого, так как страсть сковала её тело. Я с нежностью выполнил ее просьбу. Со смущением, она прикрывала наготу руками. Взяв ее на руки, как пушинку, отнёс на кровать. Более опытный в сексуальных утехах, я поглаживал ее для возбуждения.

«Я хочу тебя почувствовать, войди в меня», — прошептала Мила.

При большой разнице в весе и росте, я покрыл её. Из-под меня можно было увидеть только её раздвинутые ноги. Руками она упиралась мне в грудь, боясь быть раздавленной. Ещё ни разу мне не приходилось иметь дело с девственницей, коей оказалась Мила. Но напряжённый фалдус, обильно смазанный моей влагой, легко порвал плевру. Лёгкий стон, затем продолжительная задержка дыхания слегка испугали меня. Однако закусанная губа и блеск глаз, говорили о том, что партнёрша жива.

— Вот такой первый секс с Милой. Затем были другие соития с ней, но больше запомнил этот. Потом мы поженились, у нас появились дети. И сейчас она лежит с открытым ртом, слушает мои байки.

— Я не Мила! Я не писала стихи! Наврал?

— Ты Людмила. Хотя всегда представлялась Людой, но можно сказать и Мила. Про стихи, каюсь, солгал, чтобы ты не догадалась сразу.

— Как я благодарна Татьяне, что дефлорация моей плевы была такая нежная и приятная! А другие женщины, как же? Про них, почему не рассказываешь? Давай продолжай.

— Другие связи были чисто интрижками. Для удовлетворения моего мужского эгоизма. Ничего примечательного в них нет. Наиболее яркие эротические впечатления я тебе уже рассказал. Давай лучше вспомним наше лето в деревне.

— Давай! Сравним твои виденья этого приключения с моими.

Лето 1965 года. Студенческий стройотряд прибыл в Маковку на строительство животноводческого комплекса. Студентов расселили в палатках. Нас, как единственную супружескую пару, поселили в домике Ефросиньи Петровны. Очень древней старушки, ещё прошлого века рождения. Вообще-то мы только спали в её жилище. А так всё время с ребятами в отряде. Пищу принимали со всеми студентами. Горланили песни тоже с ними.

Баба Фима уступила нам свою кровать. Сама же перебралась на печь.

«Кровать у меня единственная, так что я полезу на печку. Там тепло и уютно. А вы вот тут ложитесь, раз вы муж и жена».

Пока мышцы привыкали к физическому труду, я спал как убитый. И ты тоже, свернувшись калачиком у меня подмышкой. Однако утренние эрекции всё чаще напоминали о необходимости разрядки. Однажды утром, когда ты первая побежала в уличный туалет, я пошёл за тобой. Дождался твоего появления и указал на проблему.

— Не знаю, бывают ли у женщин утренние "стояки", но чувствую — у меня он точно есть. Вон соседская банька. Может туда? Или в бурьяне? Смотри, какая высокая трава.

— В траве надо стелить, что-либо. А у нас только одежда. Не брать же вещи у Фимы. Пошли в баню.

В бане было прохладно, так как не топлено давно и по ночам не очень жарко. Но нам хватило, чтобы разрядить напряжение в органах. Я как смог сдерживал свой оргазм, чтобы ты смогла насладиться соитием.