Фасо Буркина - Мотель Бейтсов

— Зиночка?

— Я соображаю, что произошедшее между нами, позволяет мне называть тебя по имени…, по крайней мере рядом с тобой в постели.

— Хорошо, любовник. У меня одно единственное пожелание. Ни в коем случае не переводи свой статус относительно меня, в статус моего постоянного любовника и тем более супруга…. Потому, что, во-первых, тебе нужна девушка помоложе, с которой ты создашь семью. Во-вторых, я…. Мне нужно будет добиваться расположения здешних чиновников. А это подразумевает постельные встречи.

— Бартер — тело на дело?

— Да, чисто по проститутски. Но гроши (мама иногда вставляла в свою речь украинские слова) платить за это будут они, чиновники. Платить и давать разрешение на деятельность мотеля. Поэтому я заказала из Китая оборудование для скрытой съёмки. Ты ведь уже устанавливал подобное оборудование на территории того мотеля.

— А тут придётся в бане и доме?

— Сообразительный мой. — Зиночка чмокнула меня в нос. — Проголодался? Давай съездим в ближайший ресторан, отметим это дело.

— Я разогрею машину, а ты…

Через час мы заказали обед и шампанское. Я порывался сказать любимой о своих ощущениях, о том, что хочу провести с нею неделю, не вылезая из постели, чтобы пресытиться ею. А она похохатывала, закрывала мой рот ладошкой. Позволила пригласить её на танец.

Наши одежды прекрасно гармонируют меж собой — слепящее своей краснотой платье, прикрывающее бёдра до середины с глухим воротом и рукавами до локтей и мой чёрный костюм-тройка известного западного брэнда, напоминают знатокам о саге «Красное и Чёрное». Несколько золотых изделий на руках моей любовницы, вспыхивают, отражая свет софитов, создающий интимный полумрак.

В такой момент, я не мог надышаться её ароматами. Мёд, всё ещё отдающий запах, напоминал о натирании, разбудил желание. Волосы головы, помытые дорогим шампунем, смешиваясь с запахом мёда, напоминают о лете. Мои пальцы на спинке мамули ощущают нежность тела.

К нашему столику подошёл мужчина. По его виду можно было догадаться о криминальном прошлом. Пригласил маму на тур. Проводил к столику после него. Бандит-бандит, а галантностью его Бог не обделил.

— Я сказала Никите, что у тебя сегодня день рождения, так что, если он подойдёт и поздравит…. Он дал свой номер мобильного. Просил позвонить, как буду свободна.

— Зиночка, ты же заметила его наколки? Явно не школьные наклейки.

— Видимо у меня судьба притягивать такой контингент…. Мужчина, от которого я зачала тебя, тоже из таких.

— Где он сейчас?

— Попал под вышку…. Расстрел. По их понятиям, он, как попавший в руки закона, взял всё преступление на себя…. Находясь под крышей, безбоязненно могу шантажировать чиновников, которые, поверь мне, гораздо хуже криминалитета.

— Я похож на него?

— Иногда…. Когда ты обижен на что-либо, у тебя проявляются складки на лбу и около глаз. Если ты будешь часто хмуриться, то они станут видны отчётливей, и ты будешь похож на своего отца.

— Если нам позволяют средства, почему мы не поселимся в городе, не начнём такой же бизнес рядом, где оживлённее движение?

— Перегорела я оживлением. Охота спокойствия, тишины окраины. Чистоты воздуха. Давай лет пять-шесть поживём в Гнезде, а там уже посмотрим. Может и ты примешь такой образ жизни.

— Да, но тут рестораны, дискотеки.

— Ты ими быстро пресытишься, заметишь, что в них постоянные лица, скрытые маской показного веселья и беззаботности. Давай каждую субботу будем проводить в таких местах?

— Зиночка, ты умница!

Мы заказали некоторые блюда на дом. Бутылку вина нам передали от столика, где с подружками и друзьями отдыхал Никита. Зина послала им воздушный поцелуй.

— Любимый, не гони. Некоторые гаишники не меньшие твари.

Я сбросил обороты до положенной скорости. Ощутив лёгкость в душе, слушал о том, как она встретила Петра, моего отца.

«Я училась в универе на историческом факультете. Большой город пленил меня огнями, громкой музыкой. Два курса я проучилась нормально, без провалов и тому подобного. Передел собственности, начавшийся после развала страны, привёл к росту бандитизма. Люди начали бояться всех. И правоохранителей, и урок. Первые и вторые отнимали у простых граждан последние гроши. Денег на проживание в общежитии не хватало. Пошла я работать официанткой в кафе, которое открыл некий нехороший человек. Пьяные морды лезли целоваться, крепкие руки оставляли следы на попке. Вот в этом кафе и увидела я взрослого мужчину, поглядывавшего на меня. Он ужинал каждый день, я познакомилась с ним. Ты же умник, догадался, что произошло дальше. Ему польстила моя девственность, он пообещал мне… полцарства и тому подобное. Год беззаботной жизни, влюблённой девушки рухнул, когда Петра арестовали. С помощью его друзей, подкупивших охранников, я попала за ограду СИЗО. Три часа спустя, я вышла оттуда. Вынесла из него тебя, мой родной. Написала через месяц о своём положении. Через своих знакомых он просил назвать ребёнка или Павлом, или Анной, в честь его родителей…. Вот и приехали. Потом до расскажу.»