Александр Полеев - Вся правда о женском оргазме

В самом начале XIX века парламент Великобритании принял закон, по которому молодая женщина, начавшая интимную жизнь до брака по причине сексуального влечения, подлежала принудительной госпитализации для обследования в психиатрическую больницу. И закон этот не оставался на бумаге: несколько тысяч молодых женщин были реально принудительно госпитализированы. К чести английских врачей-психиатров, они, возглавляемые врачом и философом Генри Модсли, создателем термина «невроз», выступили против этого закона, и после 15-летнего существования он все же был отменен.

Чуть больше 100 лет назад, в 1895 году, зародилась первая научная психотерапия — психоанализ. С самого начала психоаналитики уделяли большое внимание лечению аноргазмии, считая эту особенность крайне значимой для личности, признаком инфантильности и эмоциональной холодности.

Зигмунд Фрейд и его ученики, прежде всего Альфред Адлер и Отто Финишель, активно занимавшиеся вопросами сексологии, полагали, что аноргазмия — показание для серьезного и длительного (сеансов на 100 и больше!) курса психоанализа. Надо сказать, что эффективность психоаналитического лечения оргазмической дисфункции была и остается довольно низкой — менее 25 % излеченных. Однако, говоря о психоанализе, нужно обязательно отметить, что клиентки врачей этого профиля, как правило, женщины с наиболее тяжелыми невротическими, в том числе и сексуальными (в частности, аноргазмическими), расстройствами. Так что 25 % излеченных, по мнению и современных психоаналитиков, и врачей-сексологов, это хороший результат.

Но 100–150 и больше сеансов на кушетке — это огромный труд, время и расходы, которые может позволить себе едва ли одна десятая часть наших потенциальных пациенток. Напомню, что, даже если медицинский страховой полис оплачивает психоаналитическую помощь, в лучшем случае это будет 70 % общей стоимости курса, а значит, остальные 50–70 сеансов пациент должен финансировать из собственного кармана. В некоторых странах посещение психоаналитика вообще не оплачивается страховкой. К тому же даже при наличии желания, времени и средств аналитическая терапия может проводиться далеко не со всеми: она предполагает хорошую личностную организованность, высокий уровень рефлексии и, как правило, высшее образование. Такой уж это метод — с его помощью лечат пациентов, которые способны его пройти, а не всех, кто хотел бы, как мы говорим, «сделать анализ». Но коитальной аноргазмией страдают, как я уже говорил, 33 % всех представительниц слабого пола, и большинство страдающих — это обычные, нормальные женщины, не отличающиеся ни высокой организованностью, ни склонностью к рефлексии, да и высшее образование есть далеко не у всех.

Психоаналитическая терапия оргазмической дисфункции оказывалась неэффективной потому, что аналитики полагали (а некоторые особенно упорные и сейчас полагают!), что за отсутствием разрядки в близости стоят очень глубокие и серьезные механизмы бессознательной сферы психики. «Сама того не осознавая, женщина тормозит и собственное наслаждение близостью, и возможность разрядки, чтобы не выглядеть страстной, не выглядеть „плотской“, чтобы травмировать мужчину своим „холодным“ поведением в половом акте, чтобы наказать его», — говорят они. В отдельных случаях, касающихся какого-то незначительного числа женщин, они совершенно правы, но у большинства страждущих причины расстройства вовсе не так глубоки и серьезны, все гораздо проще и прозаичнее.

29-летняя Ирина, переводчик-синхронист высочайшей квалификации, внешне выглядела очень женственной и беззаботной. За этой внешней легкостью скрывались и некоторые мужские черты: решительность, целеустремленность, готовность преодолевать трудности. Никто из знавших ее и предположить не мог, что с пяти лет Иру воспитывал только отец — математик из оборонного НИИ. Мать Иры вышла замуж за иностранца, жила в Канаде, дочь видела раз в 3–4 года и никакого участия в ней практически не принимала. Особой красотой Ира не отличалась, но в компании вела себя весело и остроумно, шутила на двух языках, и с самого первого курса Торезовского института (так в те времена называли нынешний Университет Иностранных языков на Остоженке) недостатка в молодых поклонниках у нее никогда не было. После 3–4 встреч с молодым человеком Ира, не «ломаясь», вступала с ним в интимные отношения и поддерживала их полгода-год; потом они как-то сами сходили на нет. На вопросы молодого человека: «Любит ли она его?» Ира шутливо отвечала, что «на большую страсть не способна, потому что отец у нее — математик, а мама — физик, но в целом — любит». В ответ на вопрос «Хорошо ли ей в постели?» — улыбалась и отвечала: «Мне с тобой очень хорошо, а оргазм когда-нибудь придет, мы ведь с тобой еще молодые». И молодые люди, и подруги Иры пребывали в уверенности, что в интимной сфере у нее все хорошо.