Баян Ширянов - Могила Бешеного

Писатель задумался. "Все равно эти фэ-эс-бэшники знают что мы сидели вместе..." - Бугристым червяком ворочалась в голове Даценко мысль. - "Так какой смысл вообще чего-то говорить?" - Вы понимаете, что нам известно о ваших связях? - Настаивал Юрий Андреевич.

Вектор медленно кивнул. - Хорошо. Вы можете рассказать о вашей вчерашней встрече с Бешеным?

- А что рассказывать? - Срывающимся голосом промямлил писатель:

- У меня вся запись есть... Полковник полез в красную папку, лежащую рядом с ним на диване и извлек несколько листков плотной бумаги:

- Вы можете подтвердить, что это подлинная расшифровка вашей беседы?

Проглядев расплывающийся текст, Даценко вгляделся в последнюю страницу и вернул бумаги полковнику. - Подтверждаю.

И вдруг Вектор понял, что такого просто не может быть. Ведь эта запись была на его втором, тайном диктофоне! Откуда же она у этого человека?!

- Как?.. - Попытался задать вопрос Даценко, но закашлялся и не успел закончить фразу. - Вам интересно, как этот материал попал ко мне? Улыбнулся Наудаленко:

- Это вам надо благодарить вашего издателя, Илью Станиславовича. Он вчера нашел в вашей квартире два диктофона, расшифровал запись и с утра позвонил к нам в отдел.

Вы хоть понимаете, что Бешеный может вас запросто убрать? Просто, как нежелательного свидетеля. Вектор обреченно пожал плечами. - Вчера он был пьян и не вполне отвечал за свои поступки. Но сегодня Бешеный протрезвел. И поэтому вы в огромной опасности... И в ваших же интересах рассказать мне все, что вы о нем знаете. Его адреса, телефоны, на кого он работает. Чем быстрее преступник будет задержан - тем лучше будет для всех. Не хотите же вы, чтобы при вашем попустительстве погибли невинные люди? А мы вас защитим в случае чего.

Даценко слушал этот треп и недоумевал: неужели полковник не видит, что он, Вектор, уже давно готов "расколоться"? Единственное, что ему в данный момент надо - это чуть похмелиться. И тогда он выложит фэ-эс-бэшнику все, что знает.

Черт с ним, с романом, главное сейчас - собственная шкура!..

XVIII. НА ХАТЕ БЕШЕНОГО.

У Коростылева в кармане лежал список адресов Бешеного. Нечего было и думать, что такого матерого преступника, как Говорков, можно было застать по месту официального проживания. Но Тихон все-таки решил первый визит нанести именно туда. Возможно там могут найтись какие-то зацепки, которые помогут изловить бандита. Ехать пришлось в электричке с Киевского вокзала до станции Матвеевское. Шрам без труда нашел нужный дом на Веерной улице, стандартная пятиэтажная "хрущеба" ухудшенной планировки.

Прежде чем нанести визит Бешеному, Тихон решил на всякий случай создать себе пути отступления. В таких домах всегда был люк на крышу. И всегда он был заперт на тяжелый амбарный замок. Коростылев располагал небольшой связкой ключей, с помощью которых можно было вскрыть почти любое запирающее устройство.

Разобравшись с люком в подъезде Бешеного, Тихон не спеша вышел из дома, огляделся и прогулочным шагом отправился в дальний подъезд того же здания.

Взбежав по ступенькам на последний этаж, Шрам поднялся по шатающейся пожарной лестнице к выходу на крышу. Замок поддался на втором ключе.

Оставив его висеть незапертым, Коростылев по верху прошелся до первого открытого люка и спустился в подъезд Говоркова.

Бесшумно сбежав на третий этаж, Тихон несколько минут постоял у двери квартиры, прислушиваясь к звукам внутри. Все было тихо. Лишь у кого-то из соседей громко играл магнитофон.

Коростылев нажал кнопку звонка и резко отпрянул, поднявшись вверх на полпролета и затаившись вне поля зрения жильца, если бы тот оказался дома.

Но дверь никто не открыл, и никаких посторонних шумов слышно не было.

Убедившись, что квартира пуста, Тихон без особого труда, обычным подбором, за минуту отпер входной замок и проскользнул внутрь. В ноздри сразу ударил запах пыли и разложения. Если Бешеный и был здесь, то со времени его последнего визита прошло не меньше недели. Первым делом Коростылев прошелся по квартире. Заглянул в совмещенный санузел. Ничего достойного внимания там не оказалось. Унитаз, покрытый изнутри каменной коростой, проржавевшие ванна и раковина, над которыми сияло хромированное чудо современной сантехники: финский душ. Кухня оказалась совершенно непримечательной. Гора немытой посуды в мойке, батарея бутылок различной степени запыленности на подоконнике и урчащий холодильник: старенький "ЗИЛ". Из продуктов в нам оказалась тарелка с чем-то ранее съедобным, а теперь покрытым пушистым колпаком серой плесени.