Раи Сурретьлэ - Серые пустоши жизни. Оригинальная БДСМ-версия.

Тем утром Сану разбудил настойчивый стук в дверь. За палачом прислали из магистрата младшего серга стражи – было поймано десятка два бродяг и бродяжек, всем предстояло урезание и отправка после этого в бесплатные императорские дома удовольствий, где несчастные жили максимум два-три года, нещадно эксплуатируемые всеми желающими. Госпожа палач выматерила ни в чем не повинного серга, вставать в такую рань ей очень не хотелось, но делать было нечего. Придя на площадь Казней, она распорядилась начинать, желая побыстрее покончить с работой на сегодня и вернуться к своим рукописям. Первой жертвой оказался какой-то парень. С бедняги сорвали штаны и привязали к козлам. Девушка спокойно и деловито склонилась над его членом с ножом в руках, как вдруг услыхала его изумленный возглас:

– Сана?! Ты?!

Она с не меньшим изумлением подняла взгляд на лицо привязанного и чуть не уронила нож – к козлам был привязан ее родной брат Афран. Она должна была урезать собственного брата! Осознание этого вывело Сану из многомесячного ступора, в котором она находилась, и девушка чуть ли не впервые за последние годы снова взглянула на мир открытыми глазами. Ужас поднялся со дна ее души, сметая на своем пути все искусственно возведенные барьеры. Понимание омерзительности всего того, чем она занималась, настигло Сану как удар бича. Она глухо вскрикнула, выронив таки нож для урезаний.

– Что с вами, госпожа палач? – с удивлением спросил дежурный серг стражи, привыкший к ее постоянному хладнокровию.

– Это мой брат… – растерянно ответила девушка. – Родной… Я думала, что он давно погиб, а он вот…

Сана начала выяснять, а нельзя ли как-то спасти Афрана, но ей сообщили, что пойманных бродяг уже успели изнасиловать в рот… Урезания было не избежать, закон был одним для всех. Девушка была в настолько откровенном ужасе, что ее несчастный брат сам стал уговаривать ее сделать необходимое и успокаивать ее, говоря, что ничего страшного… И Сана была вынуждена это сделать, Афран даже пытался не кричать при этом, но не смог выдержать боль. От его крика девушка чуть не сошла с ума и вдруг поняла, что всем ее жертвам было так же больно и страшно. Так кто же она сама тогда? Кем был ее учитель? «Просто палач…», – мелькнула горькая мысль. Но на рефлексии не было времени – Афран истекал кровью. Она вызвала ближайшего мага и заплатила ему за полное исцеление, затем выкупила брата у магистрата и тут же дала ему свободу. Маг сделал свою работу хорошо и юноша даже смог встать сам. Сана попросила его подождать ее, ведь ей было необходимо урезать еще около двадцати человек, большинство из которых были совсем юными девушками, а с ними всегда было много возни. Но после встречи с братом благоприобретенная черствость Саны куда-то исчезла, и она вздрагивала от каждого крика очередного несчастного и едва смогла довести дело до конца. Ужас всплескивал в ней, понимание того, что урезаний и казней такой жестокости вообще не должно быть, вставало в ее душе. Когда все, наконец, завершилось, она забрала Афрана и поспешила домой, попросив дежурного серга передать в магистрат столицы, чтобы ее не тревожили некоторое время, так как она больна. Ее брат уже мог ходить после исцеления, но Сана все равно вызвала носилки и пошла впереди указывать дорогу. А когда они пришли, девушка забилась в истерике – все урезанные и казненные ею чередой начали проходить перед ее глазами, оказывается она запомнила всех до единого. Вся боль, которую она заставляла испытывать несчастных, теперь хлестала по ее собственным нервам. Сана не понимала в этот момент, как она могла стать той, кем стала, ведь отец всегда учил ее быть доброй. Но и мастера Ирапа обвинять было нельзя – он не видел другого выхода.

Афран, несмотря на собственную душевную и физическую боль, долго успокаивал ее, не давая покончить с собой, что Сана несколько раз порывалась сделать. А ей действительно хотелось умереть, настолько нестерпимым было осознание собственной жестокости. Наверное, именно под влиянием этого шока девушка впервые в жизни задумалась о законах окружающего ее мира, об их подлости и несправедливости, о том, что мир, подобный Архру, существовать не должен… Мир, где каждый день тысячи бедолаг подвергаются зверским пыткам ради установления кем-то выдуманного порядка, нужно было уничтожить, чтобы он не поганил своим существованием Вселенную. Она чуть ли не до самого рассвета проговорила об этом со вновь обретенным братом. Сане было очень стыдно перед ним, но юноша не обвинял ее в своей потере, она была лишь инструментом в чужих руках. Он даже благодарил сестру за то, что она сделала все быстро… Правда, ей от этих благодарностей становилось еще хуже, но ничего поделать было уже нельзя. Так, утешая друг друга, они и уснули.