Энтони Гидденс - Трансформация интимности

Ко времени окончания своего отрочества многие из девушек уже имели какой-то опыт несчастливой любви и поэтому хорошо осведомлены о том, что роман, в принципе, не может иметь ничего общего с постоянством. В высоко рефлексивном обществе они вступают в многочисленные контакты, а благодаря чтению и просмотру телевизионных передач извлекают информацию из многочисленных дискуссий о сексе, связях и различных факторах, оказывающих влияние на положение женщин. Фрагментарные элементы романтической любви в том комплексе, с помощью которого эти девушки пытаются овладеть контролем над собственными жизнями, более не связаны всецело с одним лишь браком. Реально все они осознают, что большую часть своей жизни они проведут на какой-то оплачиваемой работе и должны рассматривать важность приобретения рабочих навыков в качестве основы своей будущей автономии. Однако лишь немногие девушки из числа проинтервьиюрованных Томпсон — кстати, в большинстве случаев из среднего класса — расценивают работу как наиболее значимый источник своего будущего.

Так, одна девушка сказала: «Моя идея того, что я считаю теперь правильным, состоит в том, чтобы получить карьеру, которая мне понравится... Если я выйду за кого-то замуж или буду жить с кем-то и он бросит меня, у меня не будет поводов для беспокойства, потому что я буду полностью независима». И все же, как обнаружила Томпсон, она быстро возвращается к заботам романа и сексуальности: «Мне хочется достичь идеала связи с хорошим парнем. Мне кажется, я хочу, чтобы меня кто-то любил и заботился обо мне, так же, как я о нем» [99] Ibid. — P. 36. .

Всего лишь на протяжении одного прошлого поколения для женщин приобрело особое значение покидание родительского дома. В предшествующие периоды оставление дома означало выход замуж. Напротив, для мужчин большинство женщин идентифицировалось с выходом во внешний мир с формирующимися привязанностями. Как отмечали многие комментаторы, даже когда индивид оставался один на один с собою и только предвосхищал будущие связи, мужчины, как правило, говорили об этом с точки зрения «я», тогда как женские повествования о себе имели тенденцию формулироваться в терминах «мы». «Индивидуализированная речь», выявляемая в приведенном выше замечании, определяется скрытым «мы», подразумевая кого-то еще, кто будет «любить и заботиться» и сделает из «меня» «нас».

В противоположность сегодняшним девушкам из более молодых возрастных групп опыт более старших женщин был почти всегда втиснут в рамки брака — даже в том случае, если рассматриваемая личность не выходила замуж. Эмили Хэнкок в конце 80-х годов изучала любовные истории двадцати американских женщин различного классового происхождения в возрасте от тридцати до семидесяти пяти лет. Некоторые из них находились все еще в первом браке, другие вышли замуж повторно, развелись или овдовели. Брак был для них сердцевиной опыта женской жизни, хотя многие из них склонны были бы ретроспективно перестроить свое прошлое, потому что брак — в то время, когда они впервые выходили замуж, — заметно отличался от нынешнего брачного состояния.

Давайте проследим немного историю Уэйди, которой был тридцать один год, когда Хэнкок брала у нее интервью.

История жизни Уэнди демонстрирует возрастающую рефлексивную осведомленность о самой себе, привнесенную отчасти за счет внешних социальных изменений, а отчасти — из-за личных кризисов и трудностей, которые она была вынуждена преодолевать. Уэнди была старшей из четырех детей богатой семьи из Новой Англии, в которой родители следовали строгим кодам «приличного поведения». С помощью брака она вышла из-под родительского контроля и проделала это активно и осознанно, путем тайного бегства с возлюбленным (понятие, которое на протяжении нескольких десятилетий стало уже архаичным). Уэнди рассматривала брак как эквивалент вхождения во взрослую жизнь. Она думала об этом как о «воссоздании кокона в то самое время, когда вы являетесь уже вполне зрелой бабочкой». Ее привязанность к будущему мужу способствовала ее независимости, по крайней мере, так она смотрела на вещи тогда: «Эта связь с новой личностью была первым действительно независимым шагом, который я предприняла. Так много разных вещей последовали из нее». Тем не менее ее шаг по направлению к автономии был также таким, который предполагал и определенную материальную зависимость. «Я полагаю, более радикальным было бы не выходить за него замуж. Это было бы самым радикальным, но передо мной такой выбор не мог стоять никогда. Я никогда не думала о себе как о личности, которая не вышла бы замуж. Это было нечто изначально заданное». Она не хотела быть только домохозяйкой и решила для себя, что не будет вести такую ограниченную жизнь, как ее мать, чьей первейшей заботой всегда был дом. Уэнди стала школьной учительницей и обнаружила, что эта карьера ее удовлетворяет. Она не оставила работу, когда забеременела, а просто перешла на половинное жалованье.