Андрей Сазонов: Карась

На первом этаже – печка-плита. Каминная, под тёмное дерево. Молодой сад с зарослями ежевики. Две теплицы. У тётки хватало дел, и козы были предоставлены сами себе. Старшую звали Красотка, а совсем маленькую – Чуня. Красотка была чёрная со звездочкой на лбу. Очень грациозная – настоящая горная серна, спрыгнувшая с картинки. Я всё время удивлялся, где тетка её нашла. Серовато-белая и совсем дикая Чуня больше напоминала молодого барашка. Когда осенью тётка перестала приезжать и мы сами выпускали коз на прогулку, не было никакой возможности загнать Чуню в сарай. Она устраивала настоящее шоу: пряталась за угол дома и выглядывала то с одной, то с другой стороны, а если мы пытались её поймать, перебегала к другому углу и всё повторялась сначала. Так играла она с нами, пока ей не надоедало.

За это время я успел проникнуться к козам сочувствием. Их мучали мухи и комары. Когда тётка узнала, что я включаю им «Фумитокс», то поинтересовалась, не провёл ли я для них в сарай и телевидение.

Зима же наступила неожиданно быстро. Один снегопад сменял другой. До деревни дорогу чистил трактор, а дома и дворы утопали в сугробах. Несколько раз приходилось прокладывать путь к сараю среди снежной целины. Дачники давно разъехались. Лишь в одной избе зимовали дедушка с бабушкой. Несколько раз я привозил для них из города свежий хлеб и конфеты. Познакомились мы при достаточно курьёзных обстоятельствах. Когда перед Новым годом прошёл очередной снегопад, я сильно забуксовал, выезжая на очищенную трактором дорогу. И откапывался, и доски подкладывал, и домкратил – ничего не помогало. Вдруг смотрю – идут две бабули. Это к соседке сестра приехала.

– Ну-ка, – говорят, – садись за руль…

И вытолкали ведь меня…

Кроме них в деревне зимовал рыжий кот. Одна из дачниц приезжала изредка покормить кур и Рыжика, как все его звали. Если она оставалась ночевать, то брала Рыжика к себе и он мог наконец отогреться у печки и выспаться в тепле. Остальное время кот ловил птиц и мышей, ночуя на чердаке одного из дачных домов. Мы познакомились ещё осенью, когда я заезжал в деревню по сплошь заросшей густым травяным ковром дороге и заметил кота, сидящего ко мне спиной. Тот и не думал убегать. Это особенность моей машины – на малых оборотах она издаёт негромкий обволакивающий звук, и животные его не слышат. Я остановился и вышел из автомобиля. Рыжий увидел меня. Он не испугался, а наоборот, приветливо пошёл навстречу. Рыжик старался встретить всех, кто приезжал в деревню. Потом он запросто приходил ко мне, и я угощал его как мог.

На солнечном месте в своём огороде соседи всегда рассыпали зерно и крошки. Туда слетались разные мелкие птички, и Рыжик, пользуясь этим, забирался на забор, где его совсем не было видно среди золотой осенней листвы. Так и охотился. Когда же листья опали и выпал снег, Рыжику пришлось тяжело. Он мёрз, охота не клеилась, потому что его рыжая шубка была видна издалека. Он выбегал навстречу изредка приезжавшим машинам в надежде получить хоть немного еды и тепла. Я уже был готов забрать его к себе, как неожиданно нашлись покупатели на наших коз и в дело вмешался случай.

В тот день я приехал в деревню достаточно поздно. Вскоре подъехали и покупатели. Это были молодые улыбчивые мужчина и женщина. Им очень понравились наши козы, и между нами всё было решено. Когда оставалось только погрузить животных в машину, прибежал Рыжик. Смеркалось, и я был немного удивлён, ведь обычно он не приходил так поздно. Словно что-то почувствовал. Я рассказал своим покупателям историю Рыжика, и те спросили, могут ли они взять его с собой. Говорят, мол, у нас одни кошки, а кота нет, отопление на ферме работает, животные не мёрзнут. И Рыжик тогда уехал с ними.

С продажей коз закончилась моя дачная эпопея, и со своими покупателями я больше не встречался. Потому мне пока неизвестен конец этой истории. Но я хочу верить, что он счастливый.

Прошлым летом у моего деда на даче появилась чудная резная беседка, увидев которую мама сразу захотела такую же. Зимой, когда дедушка приходил к нам в гости, она стала просить его сделать беседку и нам. Но дело в том, что дача деда находится в пяти минутах ходьбы от города, а наша – далеко за его пределами, и мы добираемся туда больше часа на машине. Дед, который за это время успевает дойти до дачи, напиться там чаю, приготовить на костре румяные сосиски с зеленью, посадить или выкопать картошку и вернуться назад в город, не понимает, зачем ехать в такую даль. Поэтому он долго оттягивал поездку в деревню. Но на прошлой неделе всё-таки согласился.