Светлана Гладыш - Собаки на фронтах Великой Отечественной

1. командный состав — 17 человек

2. рядовой состав — 6 человек

3. курсантов — 12 человек

4. обучаемых собак — 12 голов

Племенной питомник

Служебные собаки:

— немецкая овчарка — 6 (по связи)

— доберман — пинчер — 4 (разыскная)

— эрдельтерьер — 4 (санитарная)

— кавказская овчарка — 4 (караульная)

— лайка — 6 (ездовая)

Спортивные собаки:

— легавые — 5

— гончие — 3

Итого:

— личного состава — 35 человек

— собак — 44 головы [1] Документы 470-го методико-кинологического центра служебного собаководства ВС Российской Федерации.

Открывалась первая страница истории отечественного военного собаководства. Весь штат центрального питомника составляли тридцать пять человек: семнадцать командиров, шесть рядовых и двенадцать курсантов. Собак для обучения имелось: шесть немецких овчарок для службы связи, четыре добермана — разыскники, четыре эрдельтерьера — санитарная служба, четыре кавказские овчарки для окарауливания и шесть ездовых лаек. И восемь спортивных: пять легавых и три гончих. Плюс двенадцать собак в племенном питомнике.

Управлять этим «богатым» хозяйством назначили полковника Никиту Захаровича Евтушенко. Никита Захарович новую должность принял с необыкновенным энтузиазмом. Собак он любил и знал, руководил центральной секцией служебного собаководства при Охотсоюзе. Евтушенко понимал: прежде чем учить, следует выучиться самим. Начиная с нулевого цикла, он точно знал, что намерен построить и где искать профессионалов, способных осуществить этот проект. В Красной армии не было своих специалистов. Поэтому Евтушенко прежде всего обратился, разумеется, к сотрудникам милицейского розыска, охотникам. Пригласил цирковых дрессировщиков. В центральной школе работали Анатолий и Владимир Дуровы, племянники самого Владимира Дурова, известный дрессировщик Кемпе. Первое время изысканные москвичи с опаской оглядывали косматые свирепые морды кавказцев, выражавшие откровенное желание «попробовать на зуб костюмчик».

«Они, конечно, не ваши пуделя, — утешал знаменитостей Евтушенко, — но они тоже собаки, посему давайте, товарищи артисты, помогайте». И дело пошло. Главное, что ставилось в принцип работы у полковника Евтушенко — гуманная дуровская школа обучения животных. Никита Захарович умел видеть на десятилетия вперед, он понимал, что при умении человека развивать интеллектуальные способности собаки ее профессиональные возможности неограниченны.Полковник догадывался, что наступит время, когда человеку и собаке придется стать органичной парой. Парой, где собака проявит свою способность точно обозначать опасность, а человек — умение определить состояние животного.

В 1926 году для чтения лекций по теоретическим дисциплинам были приглашены известные профессора И. П. Ильин и Ю. П. Фролов. Они предложили организовать в школе научно-экспериментальную лабораторию. «Это позволит заняться глубоким исследованием проблем собаководства, — убеждали ученые полковника Евтушенко. — Изучение наследственных качеств собак и использование их для службы, теория и практика дрессировки собак, теория разведения и выращивания собак».

Начальник центральной школы идею одобрил, и на следующий год лаборатория успешно разворачивала работу. К ней подключается профессор биологии Ю. А. Васильев. Молодой лаборант А. П. Орлов — помощник Ильина — подает, по мнению своего руководителя, большие надежды.

Это было время расцвета творческой кинологической науки. Время открытий и время уважения к интеллекту собаки, ее уму и возможностям. Время, когда взаимопонимание между человеком и собакой поднималось на достойную высоту.

Когда школа реорганизуется в научно-исследовательский кинологический институт, ее вполне можно именовать академией — столько ученых с мировым именем работали здесь. В 1932 году выходит фундаментальный труд Ильина «Генетика собак» — событие в научной мысли не только в Советском Союзе, но и за рубежом. О книге Ильина много писали на западе, а двумя годами раньше в журнале «Собаководство и дрессировка» № 1 и № 6, издававшемся в центральной школе с 1927 года, были опубликованы статьи профессора Ильина «Основные законы наследственности и кинологии» и «Скрещивание собак, отличающихся по многим признакам».

Понятно, что, попадая в школу, курсанты поначалу робели от присутствия громких научных имен, которые им были неизвестны, как, впрочем, и дисциплины, которыми им предстояло овладеть.