Александра Александрова - Кот в доме хозяин! Как понять своего питомца, подружиться и не навредить

Владелец, который действительно искренне хочет помочь кошке, сделает все, чтобы подарить ей еще хотя бы полгода жизни без мучений. А человек, который к этому не готов, обвинит врача в некомпетентности и разводе на деньги, заберет свое животное домой и скажет: «Это кошка, просто пусть отлежится. Из всех этих ваших уколов ничего хорошего не выйдет».

У меня есть очень показательная история про менталитет людей. Когда я была только начинающим врачом, соседи обратились ко мне с просьбой посмотреть, что происходит с их кошкой, которую они подобрали на улице. Молодая кошка, месяцев восемь, не стерилизованная. Проблему мне описали так: отказ от еды, отказ от воды, диарея. Для меня стало очевидным практически сразу при осмотре, что у кошки панлейкопения – инфекционное заболевание. И я сказала владельцам, что животное нужно лечить – принудительно кормить, колоть антибиотики, противорвотные препараты. После анализов выяснилось, что схема лечения будет еще сложнее. Но при этом я честно предупредила владельцев, что на тот момент смертность молодых животных от панлейкопении достигала 70 %. Это было начало 2000-х, еще не было тестов, не существовало достойной диагностики, не имелось такого количества препаратов, которые есть сейчас. В общем, прогноз был неблагоприятным, потому что к моменту, когда ко мне обратились, кошка болела уже семь дней и находилась в крайне тяжелом состоянии. Я лечила ее три дня по науке, соблюдая все инструкции, следила за тем, чтобы животное не было обезвожено, поддерживала уровень глюкозы в крови и так далее. Кошка погибла. Когда это произошло, я случайно услышала, как моя бабушка сказала маме: «А кошка, которую Сашка лечила, погибла. Слишком много уколов ей сделала».

Это распространенная позиция. Обыватели воспринимают уход за умирающим животным как «залечивание», нечто противоестественное. Потому что «у кошки девять жизней», она отлежится и пойдет. А если не пойдет, так они же всегда в лес уходили умирать.

К сожалению, в глазах обычных людей всегда останется виноватым ветеринарный врач: либо недолечил, либо перелечил, либо просто развел на деньги. Потому что как результат воспринимается только полное выздоровление животного, а не избавление его от мучений. Да и то, если кошке станет легче, то это как будто произошло само собой, вопреки вмешательству врача, можно было ничего и не делать, это же кошка.

Расскажу, как это происходит на самом деле. Животное, которому пришло время уйти, может уходить, страдая от жажды, потому что пить хочет, а не может. Может угасать в анорексии, потому что есть хочет, а не в состоянии. Может быть так, что оно готово было бы есть, но ему настолько больно, что встать невозможно. А бывает такое, что у старенькой кошки, например, сердечная недостаточность. Со временем у нее начинаются проблемы с дыханием: когда владелец приносит ее, мы делаем рентген и понимаем, что у нее уже развивается отек легких. Говорим владельцу, что ее нужно оставлять в стационаре, лечить, на что нам отвечают: «В смысле лечить? Вы же сказали, что ее не спасти, мы заберем ее домой». И я неоднократно говорила, сталкиваясь с такими случаями, владельцам: «Либо оставляйте ее в стационаре, либо давайте мы ее усыпим». Потому что в таком состоянии у кошки в легких скапливается жидкость, и если ее без терапии забрать домой еще живую, она будет умирать в течение двух суток в агонии, задыхаясь. С терапией или без – результат один – кошка умрет, разница лишь в том, как это произойдет. Либо в мучениях, либо она тихо угаснет, не испытывая при этом боли. Причем в стационаре можно ее навещать.

Есть еще один важный этический вопрос. Когда вы приносите животное усыплять, оставайтесь с ним до конца. Для животного это большой стресс: ему и так плохо, а тут еще незнакомые звуки, запахи, свет. Все это для кошки очень пугающе, но рядом хозяин. А потом владелец говорит: «Я не могу это видеть», – и выходит, оставляя кошку на столе. Я работаю ветеринарным врачом более 20 лет, я проводила процедуру эвтаназии бесчисленное множество раз и могу вам сказать: в таких случаях все животные, которые остаются в сознании, до того момента, пока у них не остановится сердце, продолжают смотреть на дверь, за которую вышел его хозяин. А потом, когда все закончилось, начинается самое ужасное – владелец хочет посмотреть на животное, чтобы убедиться, что оно умерло. А это дополнительный стресс и для врача. Потому что мы приходим в профессию не для того, чтобы животных усыплять. И каждая эвтаназия – это эмоционально сложно. Мы на титульных листах медицинских карт пишем на латыни Ex letale и дату, когда умерла, и потом на собраниях разбираем, объясняем причину и в 101-й раз отчитываемся за то, что все было профессионально и корректно, что это было единственно возможное решение в данной ситуации. И когда владелец говорит: «А кошка точно умерла? Я хочу посмотреть», – это не вызывает ничего, кроме гнева от такой несправедливости: «То есть на это у вас ресурс есть, а на то, чтобы остаться со своим животным, скрасив ему последние минуты, – нет?»