Владимир Круковер - Агрессивность собак и кошек

Ну а теперь немного в защиту кошек, пусть это будет предположение, но основанное на реальных биологических фактах. Сможет ли маленький зверек защитить себя от тех, кто кидает в них камни, преследует или начинает мучить? Наверное сможет, ведь достаточно кошке мысленно спроецировать мучителя в пространстве и представить, что бы она с ним сделала, если была бы того же размера, как человек… Она выполнит ту же миссию, которую выполняют колдуны Австралии или африканские колдуны, по некоторым данным способные, даже мысля образами, убить человека. Конечно же, преследователь кошки от этого не умрет, но будет создан информационный образ, вредящий именно тому человеку, для которого он предназначен. Для тех же, кто любит кошку, будут создаваться, видимо, только положительные образы. Некоторые владельцы кошек уверяют, что Барсик или Мурка пытаются даже лечить их. Они ложатся на больное место, как бы сочувствуя хозяину, и боль утихает. Следовательно, кошки ведут себя так же, как и экстрасенсы. Возможно ли такое? Во-первых, кошка выступает в этом случае как своеобразная грелка, во-вторых, помимо тепла, ее шерсть несет электростатические заряды и, наконец, она может формировать положительные образы, способствующие коррекции биополей больного органа, которые, в свою очередь, заставляют изменять биохимизм пораженного органа и его функционирование. Конечно, это только предположения, но основанные на реальных практических результатах.

Кошки не безучастны к людям и стараются даже помогать своим хозяевам, но опять же скорее информационно. Например, мой сиамский кот Мурчик, который, кстати, прожил у нас 19 лет, помогал мне укладывать спать моего сына, когда тому было 4—5 лет. Он приходил, садился около кровати, ближе к изголовью, и сидел так неподвижно, иногда мурлыча, до тех пор, пока ребенек не уснет. Можно было находиться с ним, можно было оставить его одного, но Мурчик никогда не покидал поста и уходил только тогда, когда мальчик полностью засыпал. Мы только прикоснулись к загадочному экстрасенсорному миру кошек, а сколько еще ждет нас впереди интересных открытий в этом малоизученном направлении.

Предоставим слово Ольге Сараниной, у которой случилась беда с любимой кошкой.

«Кошки — животные не столько мистические, сколько малоизученные. Эти отстраненные существа, которые, кажется, только позволяют нам жить с ними, могут быть нежными друзьями, но могут и представлять собой угрозу.

Известны случаи, когда кошки безо всякой видимой причины бросались на своих хозяев, да так, что дело кончалось вмешательством врачей. Однажды подобное безумие охватило и мою кошку.

Умнее кошки, чем Кити, у меня не было. Мы понимали друг друга с полуслова, она спала у меня под одеялом, а после душа вылизывала мне волосы. Ее мать привезли из Египта, где она была подобрана на улице моей знакомой. Кити, имея матерью настоящую «египтянку», познакомилась, когда подросла, на даче с местным Васькой, и на свет появились три трехцветных — счастливых — котенка. Самой шустрой в этом «интернациональном» помете была моя Кити.

Она вела себя, как собака: встречая нас, ложилась животом кверху и давала его почесывать, жмуря глаза. Все было замечательно, пока в один прекрасный день Кити не бросилась на меня. Моя любимая кошка на глазах превратилась в агрессивного хищника, который, оскалив зубы, страшно крича и шипя, бросался на меня и взбирался на меня, как по дереву.

Все было, как в фильме ужасов. Я не сразу решилась оторвать ее от себя: это значило бы, что ее когти, засевшие в моей коже, выдрали бы куски «мяса». Помню момент, когда страх пересилил боль, да и саму боль я перестала чувствовать — я должна была избавиться от этого сильного, ловкого и безжалостного зверя. Мне удалось выкинуть кошку за дверь и запереться в комнате. Минут десять Кити кричала не своим голосом, а потом вспышка как будто прошла: она стала робко и вкрадчиво мяукать, чтобы ее пустили. Я час не решалась открыть дверь. Когда Кити наконец вошла, она вела себя неуверенно: озиралась, принюхивалась, ходила на полусогнутых лапах. Она будто помнила, что здесь что-то произошло, но не могла вспомнить, что именно.

Тогда ей было полтора года. Подобное повторилось через полгода, причем по возрастающей: она бросилась на меня в понедельник, потом в четверг, а в пятницу два раза подряд, отсидев час в взаперти. Это было ужасно. После этих двух атак за один вечер наутро мы вызвали ветеринара (кошка, конечно, все время провела в закрытой комнате). Придя, врач сказал, что, может быть, все еще обойдется. Когда же он увидел Кити, оказалось, что поделать ничего нельзя: ее зрачки были расширены и не сузились от яркого солнечного света. «Центр агрессии перевозбужден. Она опасна», — сказал он. Вскоре Кити не стало.