Владимир Круковер - Агрессивность собак и кошек

«Нельзя обращаться с живыми существами так же как с сандалиями или горшками, которые выбрасывают, когда они от долгой службы прохудятся или придут в негодность, и если уж не по какой-либо иной причине, то хотя бы в интересах человеколюбия должно обходиться с ними мягко и ласково. Сам я не то что одряхлевшего человека, но даже старого вола не продал бы, лишая его земли, на которой он воспитывался, и привычного образа жизни». Эти слова, исполненные душевного благородства, принадлежат знаменитому историку древности Плутарху, жившему в I веке нашей эры.

Плутарх и его отношение к животным — пример для подражания, обращенный к нам через тысячелетия.

В городе Первоуральске Свердловской области в 1990 году была выявлена гражданка Николаева (фамилия изменена), продававшая под видом баранины и говядины… собачье мясо. Разоблачили ее быстро. У людей, купивших мясо, взбунтовались домашние животные — болонки плакали и выли, а у кошек шерсть дыбом встала. Не зря утверждают: чует кошка, чье мясо съела.

Но «бунт» четвероногих, как и у людей случается, не имел никаких последствий: в Уголовном кодексе России нет статей, по которым можно наказать человека, забившего на мясо четвероногого друга, коли заявлений на пропажу бобика ни от кого не поступало. Не имеет полномочий на карательную практику и санитарно-эпидемиологическая служба. В ее правах — наказание штрафом лишь за недоброкачественное мясо. Не может принять карательные меры и ветеринарный надзор, если мясо не заражено… А потом: если человек вырастил собаку на мясо и забил?…

Подобная ситуация для нашего отечественного законодателя сложна, из ряда вон… Ведь в России борьбу за права животных до недавнего прошлого осуществляло Вегетарианское общество, которое функционировало при Экологическом фонде СНГ. Общество видело путь к нравственному совершенствованию населения в отказе от потребления мяса и от жестокой эксплуатации животных.

Теперь — одних уж нет, а те — далече.

В середине XIX века на знаменитом мосту Пон-Неф в Париже можно было видеть старого, оборванного, пропахшего духом всех ночлежек нищего, который стоял среди клеток с собаками и кошками. Неграмотно исполненная надпись, прикрепленная к одной из клеток, гласила:

«Пьйотр де Шамони режит хвосты псам, кастрирует котов, расстояниями не стисняемся». Нравы парижан, как и нравы горожан других европейских столиц, мало чем отличались тогда друг от друга. Подобную надпись с успехом можно было прочитать и в Берлине, и в Москве. Но не будем слишком вольны в суждениях о поведении граждан по отношению к четвероногим. Ведь мораль и общественное сознание у всех народов направлены на защиту «братьев наших меньших». Когда сын Земли кормит голубей, подбирает брошенного щенка или выпускает на волю залетевшую в комнату бабочку, то он в значительной мере руководствуется соображениями морали и чувством сострадания к другому живому существу. В общем, не ведая этого, мы поступаем в большинстве случаев в духе времени, его морали, заповедей. Бывают и исключения. Жестокость к животным — отражение низкого нравственного уровня общества, неразвитой способности к сопереживанию. Еще в античной Греции философ и ученый Пифагор убеждал: тому, кто спокойно убивает животное, нетрудно убить и человека. Другие мыслители были еще более прямолинейны и указывали, что жестокость в отношении к животным ведет к войнам.

Против бессердечия к животным выступали лучшие люди того времени: Леонардо да Винчи, Томас Мор, Уильям Шекспир, Мартин Лютер, Джон Кальвин… Но решительное осуждение жестокости к бессловесным существам первым высказал французский философ Мишель Монтень. В своей монографии «О жестокости» он писал: «Среди всех остальных пороков нет другого, который я ненавидел бы больше, чем жестокость… Я наблюдаю с таким волнением и дурнотой, если я вижу, как цыпленку отрывают голову, или протыкают свинью, и я могу лишь горевать»…

Убийство любого животного, даже вынужденное, для разумного человека связано с некоторым отступлением от общественной морали. Однако тот внутренний порог, через который надо перейти, убивая муху или лягушку, мышь или собаку, наконец, обезьяну, подвигает человека к мысли, что мне все дозволено поскольку я — «царь природы».

Как тут не вспомнить и не повторить слова старца Зосимы из «Братьев Карамазовых» Ф.М. Достоевского: «Любите все создания, и целое и каждую песчинку. Каждый листок, каждый луч божий любите. Любите животных, любите растения, любите всякую вещь… Животных любите: им бог дал начало мысли и радость безмятежную. Не возмущайте же ее, не мучьте их, не отнимайте у них радости, не противьтесь мысли божией. Человек, не возносись над животными: они безгрешны, а ты со своим величием гноишь землю своим появлением на ней и след свой гнойный оставляешь после себя…»