Борис Рябинин - Яранг — Золотой Зуб

… Алексей с Ярангом уходят в разведку. Они ползут, стараясь незамеченными проникнуть в неприятельское расположение, и неожиданно натыкаются на засаду. Враг заносит винтовку над сержантом, сейчас размозжит голову прикладом. Опережает Яранг. Собака прыгает, враг падает… И вот уже сержант под надежным конвоем овчарки ведет «языка» в свой штаб.

… А вот они едут на броне танка…

… Они снова с друзьями-партизанами. Выполнили очередную диверсию, спасаются от погони. На пути трясина. Алексей с Ярангом, отделившись от остальных, пробуют обойти ее стороной. Свесив из пасти длинный язык, Яранг семенит неподалеку от своего проводника… Вдруг — бах! Летят брызги вонючей, пахнущей гнилью жижи; сержант тонет, трясина быстро засасывает его… Погрузился уже по шею. Но он не закричит, нет! Закричишь — наведешь на след гитлеровцев, погубишь товарищей. Широко раскрытым ртом он судорожно ловит воздух…

Внезапно кто-то метнулся к нему. Алексей слышит жалобное повизгивание. Яранг! Преданный пес вертится на кочке, стараясь дотянуться до хозяина, понимая, что тот попал в беду.

— Яранг, апорт, апорт! — тихо командует проводник.

Пес бросается на поиски апорта. Он хватает сломанное деревце с обломанными сучьями и, волоча его, бежит назад.

— Дай, дай! — с трудом говорит Алексей: вода уже у рта.

Деревце падает в болото. Алексею удается дотянуться до него. Он держится за один конец; упираясь лапами в кочку, Яранг что есть мочи тянет к себе другой.

Белянин выбрался из трясины. Вскоре подоспели боевые друзья. Однако, если бы не пес, их помощь, пожалуй, уже не понадобилась…

… А вот они простились с партизанами, опять в своей части, специальной технической части особого назначения…

… Сменяются времена года. Советские бойцы в белых маскировочных халатах, на лыжах, и собаки — тоже в халатах, впряженные в легкие санки на широких полозьях, где пулеметы, боеприпасы, продукты, — направляются по снежной целине среди мелколесья в глубокий рейд по тылам противника. Среди уходящих — Алексей и Яранг…

… Весна, ледоход. Алексей и Яранг в утлой лодчонке, сжимаемой со всех сторон плывущими льдинами, под обстрелом неприятеля форсируют реку. Разрыв снаряда — лодка опрокидывается. Среди движущегося поля льда две черные точки — голова собаки и человека. Льдина ударяет сержанта. Он тонет. Яранг устремляется к проводнику, и с его помощью Алексей благополучно добирается до берега… Сполна отплатил Яранг за свое спасение у моста после схватки с Крызиным.

… И новый выход на диверсию. Основная служба Яранга! На сей раз надо взорвать плотину, по которой почти круглосуточно движутся вражеские войска. Идут танки, пушки, бронетранспортеры, зенитные установки… А под откосом, прижимаясь к основанию насыпи, незаметно крадется собака со знакомым вьючком на спине…

Сегодня Яранг не один, их двое, четвероногих подрывников, как должно было быть и тогда, когда он взрывал склад боеприпасов. Сброшены оба тючка, скорей назад. Опередив напарника, Яранг первый достигает уреза воды, бросается в реку, плывет… И тотчас — взрыв. Рушатся в воду бронемашины и танки, словно соломинки взлетают вверх фигурки в серо-зеленых мундирах. Начинается отчаянная стрельба…

Вражеская пуля настигла вторую собаку, пес скатился по откосу уже мертвый. А Яранг все плывет. Вокруг падают обломки, река кипит, как вода в котле. Наконец он в безопасной зоне. Но сзади поднимается яростная стрельба: гитлеровцы преследуют по пятам. Проводник ждет Яранга. Берег здесь крутой, обрывистый, собаке не взобраться. Алексей бросает конец веревки, Яранг хватает его зубами и, сверкая золотым искусственным клыком, повиснув на веревке, выволакивается наверх…

О, Яранг! Он весь как золотое оружие — золотое оружие сержанта… Виноват. Уже не сержанта, а старшего сержанта. Идет время — прибавляются отличия, и все, все они добыты в тяжком ратном труде с помощью Яранга.

О, Яранг! Вековой отбор, а затем старания сначала Нади, потом Алексея сделали тебя таким, выработав то, что не поддается измерению никакими точными приборами и что люди называют умом. «Умный пес!» — говорили теперь про него в штабе, где разрабатывались планы очередных наступательных операций.

… А вот час затишья. И, сидя у походной палатки, вперив неподвижный взор во что-то перед собой, напевает задумчиво Алексей Белянин на какой-то только ему известный мотив: