Ольга Карагодина - Серебряный пёс

Билли Бонс жил в семье не один. Он был сводным братом ризеншнауцера Кешки. Доходило до смешного, когда ризеншнауцер и цвергшнауцер шли с хозяйкой по улице, к ним часто подходили прохожие и спрашивали, показывая рукой на цверга:

— А это щеночек, вашего большого пса? Он вырастет таким же?

После чего хозяйка долго рассказывала о том, что это две совершенно разные породы, выведенные для совершенно разных целей и единственное, что есть общего между ними, так это то, что обе породы происходят из Германии.

Так в чем же заключался приёмчик цверга Билли? А вот в чем. Билли Бонс задирался к ризену с первых дней появления в доме и постепенно выяснил, что лучше всего можно урезонить здоровенную дубину Кешу, укусом под интимную часть тела, зовущуюся в народе «бубенцами». Как только цверг хотел привлечь к себе внимание, он тут же кусал Кешу за интим, Кеша тряся головой садился, чтобы прикрыть срам, а цверг беспрепятственно брал то, что хотел. У Казана этот приёмчик назывался «взять под гачу». Взять под гачу — это профессиональный приём лаек на охоте при задержании медведя. Именно таким образом они держат зверя до подхода охотника. Восторгу Казана не было предела! Вместе с Билли они могли составить музей «бубенцов». По жизни из-за этого они заварили не одну, и не две драки.

Теперь у нас появилось место выгула и друзья.

Тем временем дома, между кошкой Касей и молодым наглым лайчонком Казаном полным ходом шли разборки за хозяйскую любовь и территорию. При каждом удобном случае Кася нещадно лупила Казана. Дома постоянно стояли ор и шипение и летали клочья выдранной шерсти с обоих соперников.

В разных углах квартиры, мы постоянно, слышали истошный визг. Вот шерстяной ком катается в коридоре, вот раздаются звуки «убиенного» на кухне, вот вопли из ванной комнаты. Наша жизнь состояла из постоянного разнимания домашних любимцев. Вздували обоих. В руках с двух сторон висели с горящими глазами два всклокоченных зверька: шипящие, рычащие, извивающиеся. Несколько раз, в пылу драки доставалось и нам с супругом.

Однако были и сподвижки в отношениях между борцами. Оба научились совместно красть еду. Стоило мне забыть что-нибудь съестное на столе, как кошка залезала на стол, сбрасывала еду на пол, спрыгивала, и у них с Казаном наступало временное перемирие за общим столом. Однажды я забыла на столе килограмм варёной колбасы и ушла на работу, вернувшись домой и, открыв дверь я очень удивилась. Никто меня не встречал. Подумав самое плохое, — Видимо мои звери поубивали друг друга, — я пошла в кухню. На порог выползли два поросенка, приветственно кивая мне головами. На полу валялась маленькая металлическая пипка от колбасной обертки. Поросята не могли ходить. Оба обожрались колбасой так, что едва двигались. Им было не до драк и не до встреч. Оба раздулись, как шары. Оба получили по ушам.

В другой раз кошка Кася виртуозно влезла на плиту, открыла носом крышку сковородки с мясом и начала когтем выдергивать кусочки азу для себя любимой. Казан сидел внизу и ждал, когда какой-нибудь кусочек сорвется с когтя кошки и упадёт на пол. Там обоих и застукали. Казан спрятался под кресло, а кошка Кася получила по заднице тапком. Спустя несколько минут, в отместку за тапок — я обнаружила посередине кухни характерную кучку. Кася в полном смысле клала на меня с прибором.

Третий случай был вопиющим. Я размораживала холодильник, чтобы его помыть и все продукты сложила на лоджию. Казан внимательно наблюдал, где, что и как лежит, после чего тихонько прошмыгнул на балкон, стырил двухсотпятидесятиграммовую пачку дрожжей и благополучно её сожрал, выплюнув фольгу. Через полчаса щенок раздулся и начал газовую атаку на окружающих. Он ходил и пукал, ходил и пукал. Мы уже начали задыхаться всей семьей. Открыли все окна, наконец, я не выдержала и повела Казана на прогулку. На собачью площадку он приплелся раздувшийся и выпускающий газы. Выслушав мою историю, собачники зашлись диким хохотом, а владелец русско-европейской лайки Пыжика предложил дать Казану сахарку, для пущего фейерверка.

Но окончательно накал борьбы ещё не спадал. Однажды утром в выходной день я проснулась от душераздирающих криков с кухни. Орали трое: щенок, кошка, муж. В исподнем я рванула турманом на место происшествия. Муж стоял посередине кухни, держа в одной руке лопаточку, которой переворачивают блины, а в другой за шкирку извивающуюся и шипящую, как раскалённая сковорода кошку Касю. Казан сидел под креслом, вытаращив глаза, и не высовывался. А дело было так. Муж решил сделать приятное дело для всей семьи, встал пораньше и в одних трусах отправился печь блины на завтрак. Он размешал тесто, разогрел сковородку, налил тесто и сонный решил присесть на кресло. Сел. Да не просто сел, а на щенка Казана, который мирно спал в кресле. Маленький лайчонок до смерти испугался огромной туши усевшейся на него и заорал не своим голосом: