Патриция Макконнелл - По ту сторону поводка [Как понять собаку и стать понятным ей]

Одно дело — зоопсихологу работать с агрессивными собаками в кабинете, другое — работать с ними на сцене на глазах у пары сотен людей. Во время частной консультации все ваше внимание приковано к собаке, но во время публичной демонстрации ваше внимание поделено между собакой и аудиторией. Важные сигналы могут длиться только десятую долю секунды и не превышать полсантиметра по размерам. Вы можете попасть в тяжелое положение, пытаясь одновременно уследить и за аудиторией, и за проблемной собакой.

Чувства, которые испытываешь, готовясь к выступлению с агрессивной собакой на сцене, можно сравнить с чувствами мотоциклиста-каскадера. Ты тщательно готовишься, чтобы все шансы были на твоей стороне. Ты хорошо высыпаешься ночью, ешь здоровую пищу и заранее тщательно опрашиваешь владельца собаки. Работаешь с хорошими, надежными людьми, на которых можно положиться. И затем несешься по трамплину, надеясь перепрыгнуть через ров.

Мастиф, с которым я работала на одном из семинаров, весил, должно быть, 90 килограммов, а его голова была размером с духовку. На протяжении нескольких последних месяцев он кидался на посторонних, пугая хозяев не меньше, чем их друзей. Постоянно подбрасывая лакомства, я приближалась к нему все ближе и ближе, одновременно комментируя аудитории свои действия. Уголками глаз я заметила, что мастиф выглядит расслабленным, ожидающим очередное лакомство, дышит нормально. Я переключила внимание на вопрос из аудитории, продолжая подбрасывать лакомства, и сделала один шаг ближе. Теперь я была всего в метре от него.

Глаза Доны предупредили меня. Я посмотрела на Дону Дафорд, мудрого и опытного тренера собак, и по ее взгляду поняла, что попала в неприятную ситуацию. Мастиф, стоявший совсем рядом, словно застыл. Я глянула в его сторону, но посмотрела ему прямо в глаза, пусть и на какую-то тысячную секунды — ошибка, к тому же глупая. Непосредственный контакт глазами с нервной собакой — ошибка начинающего, которую вы либо научитесь избегать, либо прощай профессия.

Пес взорвался, как паровая машина из зубов и мускулов, бросившись мне прямо в лицо. Его рычащий лай потряс здание. Я сделала то, что сделает каждый хорошо обученный профессионал в подобных обстоятельствах. Я отступила назад.

Если бы я не посмотрела в глаза мастифу, если бы мой взгляд сдвинулся на какие-нибудь миллиметры влево или вправо, он бы не бросился. Вся эта баллистическая мощь сидела бы, спокойно наблюдая, если бы я сместила траекторию взгляда на полсантиметра. Едва ощутимое изменение в моем поведении привело бы к поразительно наглядной разнице между спокойно сидящим или же бросающимся по направлению к моему лицу девяностокилограммовым псом.

Эта история, быть может, несколько драматична, но такой же эффект незначительных движений лежит в основе каждого вашего взаимодействия с собакой. Собаки замечательно улавливают мгновенные изменения в наших телах и предполагают, что каждое мельчайшее движение имеет смысл. Ваши едва уловимые движения приводят к огромным изменениям в поведении собаки. Если вы хоть что-то усвоите из данной книги, усвойте именно это. Примеры бесконечны. То, как вы стоите — прямо с расправленными или опущенными плечами — может предопределить, выполнит ли ваша собака команду «сидеть». Перенос центра тяжести вперед или назад, почти неощущаемый человеком, собаки замечают не меньше, чем светящуюся строку уличной рекламы. Изменения в направлении вашего туловища настолько важны, что наклон на сантиметр вперед или назад может привлечь к вам испуганную бродячую собаку или обратить ее в бегство. То, как вы дышите — глубоко или, напротив, задерживаете дыхание — может предотвратить драку собак или вызвать ее. На протяжении 13 лет я еженедельно работаю с агрессивными собаками и за это время неоднократно видела, как мельчайшие движения могут иногда разрешить опасную ситуацию — или, напротив, создать ее.

Когда я спросила специализирующуюся на ветеринарии студентку, что она усвоила, проведя со мной две недели, та ответила: «Я никогда не сознавала, насколько важны детали моих действий, насколько крошечные изменения, вроде изменений моего центра тяжести, могут оказывать огромное воздействие на поведение животного». Судя по всему, эта информация очевидна не для всех. Но это странно, — если учитывать важность незначительных движений внутри нашего собственного вида. Вспомните мой вопрос из вступления: насколько должна подняться бровь, чтобы изменить послание, которое мы читаем на лице человека? Подойдите к зеркалу и посмотритесь в него прямо сейчас, если это возможно. Поднимите уголки рта — всего лишь на чуть-чуть — и посмотрите, как это изменило выражение лица. Понаблюдайте за лицом кого-нибудь из семьи и подумайте, как мало оно должно измениться, чтобы передать информацию. Эта информация, которую мы узнаем о других, наблюдая за мелкими движениями на их лицах и телах, определяет наши взаимоотношения. Она, помимо прочего, имеет глубокие корни в нашем обезьяньем наследстве. Виды приматов необыкновенно вариабельны: от стограммовой питающейся соком растений карликовой игрунки до двухсоткилограммовой жующей листья гориллы. Но все приматы очень чутки к визуальным сигналам и все полагаются на зрительную коммуникацию в социальном взаимодействии. Павианы поднимают брови в качестве сигнала умеренно выраженной угрозы. Обычные шимпанзе надувают губы при расстройстве. Макаки резус угрожают с помощью открытого рта и прямого пристального взгляда. Шимпанзе и бонобо протягивают друг другу руки в качестве жеста примирения после ссоры. Для нас, приматов, визуальные сигналы — фундамент социального общения. Так же и для собак.