Ёран Бергман: Поведение собак

Интереснейшие наблюдения мы находим в разделе об особенностях поведения собак, где показано, что такое «умная» собака и каким образом она становится такой. Автор подчеркивает важность способности собаки к самостоятельному обучению, приводит примеры превосходной собачьей памяти, наблюдательности, способности к ассоциативному мышлению. Разумеется, желание учиться и способности у отдельных особей весьма различные как среди представителей одной породы, так и разных пород. Собаки с более подвижной нервной системой обучаются легче, и диапазон их «знаний» значительно шире, чем у их более флегматичных собратьев. Как известно, особым «умом» отличаются охотничьи лайки, которым на охоте приходится работать самостоятельно (разыскивая дичь), но в контакте с охотником. Эти собаки с человеком работают «на равных». Они должны очень хорошо ориентироваться, знать повадки объектов охоты, поэтому и в быту они проявляют незаурядный ум.

Радость, печаль, разочарование, ревность, любовь — все эти человеческие чувства свойственны и собакам, причем у них та же основа, что и у человека в аналогичных ситуациях, и последствия их сходны с человеческими. Собака способна понимать не только жесты и слова, но и настроения человека и даже «читать» его мысли. К тому же она обладает «чувством юмора». Все это совершенно верно описано в книге Бергмана, и мы вполне разделяем выводы автора. Однако ряд моментов вызывает у нас возражения.

Прежде всего — вопрос о происхождении собаки. Как нам представляется, автор излишне категорично утверждает, что собака произошла от волка; он даже пишет: «Основные характеристики волка удивительно хорошо сохранились даже у собак самых типичных декоративных пород. Именно они «сделали собаку собакой». С таким утверждением согласиться нельзя. Собака как вид возникла не в результате сохранения общих признаков с волком, а в результате приобретения совершенно новых качеств. От волка в его современном состоянии получить собаку невозможно. Даже гибриды волка и собаки, полученные случайно или целенаправленно в эксперименте (см., например, исследования А. Т. Войлочникова), в итоге возвращаются к исходным формам. Новой породы из такого гибрида получить не удалось, тогда как и по сей день из сочетаний разных пород собак продолжают создавать новые породы. Поэтому мнение о том, «что в качестве предков собаки могут рассматриваться прежде всего волки Юго-Восточной и Южной Азии», не совсем точное. Правильнее сказать, что собаки и волки когда-то имели одного волкоподобного предка. Произошла дивергенция, ветви разошлись, и образовались два очень близких генетически и морфологически, но самостоятельных вида. На общность происхождения собак и волков указывает множество признаков; главные из них — одинаковое число и набор хромосом, способность легко скрещиваться и давать жизнеспособное и плодовитое потомство.

Бергман справедливо утверждает, что к «собакам и в более поздние времена могла приливаться свежая кровь от волка». Скрещивание волка и собаки изредка происходит и сейчас, причем как в северных регионах, так и на юге, преимущественно в степных и полупустынных. Однако такое скрещивание не приводит к появлению новых пород и, как правило, кончается истреблением гибридов. Чаще же волк при встрече с собакой уничтожает ее, считая собаку наряду с человеком своим злейшим врагом или легкодоступной жертвой. Волка приручают, и приручить его можно, но, по русской пословице «сколько волка не корми, он все в лес смотрит», получить из современного волка домашнее животное нельзя.

По-видимому, собака, произошедшая от волкоподобного предка, действительно первоначально морфологически мало отличалась от волка; основное отличие и в дальнейшем дивергенция видов обусловливались различиями в состоянии высшей нервной деятельности. Различия в поведении отдельных групп особей волкоподобного предка позволили одной части популяции со временем превратиться в собаку, а другой, обладающей более «дикими» чертами, сделаться волком. Таким образом, не морфологические различия предков волка и собаки вызвали подразделение на эти две ветви, а разница в образе жизни и вслед за этим в их психике. Подобную схему можно получить и сейчас, наблюдая за гибридами волка и собаки, которые в результате опять становятся собаками или волками (исследования А. Т. Войлочникова). Эти опыты, проведенные в опытном питомнике Всесоюзного научно-исследовательского института охоты и звероводства, первоначально казавшиеся ненужными и бесцельными, на самом деле в известной мере проливают свет на вопрос о происхождении собаки. Они со всей очевидностью доказывают, что от волка, вида вполне сложившегося, получить собаку невозможно.