В целом развитие восточно-сибирского вида ездового собаководства можно представить следующим образом. Русские познакомились с транспортным собаководством в Западной Сибири и воспользовались этим очень удобным средством передвижения. Первоначально они, по всей вероятности, использовали местную нарту, потом ее быстро усовершенствовали:
— увеличили длину и глубину кузова, снабдили его переплетениями и т. п., тем самым увеличили грузоподъемность;
— изменили способ расположения собак в упряжке, распределили их попарно или елочкой на одном ремне — потяге, таким образом усилили ее тяговую силу, улучшили проходимость и маневренность;
— плохо приспособленная для перевозки грузов, сильно изнуряющая собак тазовая упряжь Западной Сибири была заменена новой — грудной, которая является подражанием конской сбруе.
По определению П. Н. Павлова, крупного знатока истории сибирского пушного промысла, «движение промышленников в Сибирь с учетом возвращающихся обратно было самым многолюдным в XVII веке» и явилось «живой нитью, связывающей Сибирь с Россией» [22] Павлов П. Н. Пушной промысел в Сибири в ХУШ веке. — Красноярск, 1972. — С. 49.
. За Уралом сформировалось довольно многочисленное постоянное промысловое русское население.
Работами В. А. Александрова и некоторых других опровергнуто бытовавшее раньше мнение о промышленниках как «пестрой толпе случайных гостей Северной Азии» [23] Александров В. А. Русское население Сибири в XVII — начале XX в. — М., 1969. — С. 96.
.
Даже после оскудения соболиных запасов не все промышленники торопились покинуть Сибирь, так они прочно осели в низовьях Оби, Енисея, Хатанги, Оленека, Лены, Яны, Индигирки, Колымы и Анадыря.
В конце XVII века начался «песцовый период» освоения зоны тундры. Белый песец стал своего рода денежной единицей, каким был соболь в XVI–XVII веках. Когда же якуты и другие полукочевые народы Севера «поняли» значение песцового промысла, хозяйство их стало перестраиваться и постепенно приняло «русское» направление — рыболовецко-промысловое, в обязательном комплексе с ездовым собаководством, которое в современном виде возникло и развилось благодаря появлению спроса на белого песца.
Известно, что землепроходцы и полярные мореходы в XVII веке на Индигирке и Колыме встречались с юкагирами — собаководами. Но собаководство юкагиров скорей всего было не ездовым, а тягловым. Оно имело совершенно иной характер, чем современное собаководство русских арктических старожилов и северных якутов. У юкагиров оно могло иметь значение лишь как средство общения между соседними семьями, но не как основной производственный фактор в хозяйстве, когда не существовало еще песцового промысла и извоза, т. е. специального занятия, состоящего в перевозке на собаках грузов или людей на значительные расстояния.
И только с приходом русских на Крайний Север ездовое собаководство получило широкое распространение. Оно стало обеспечивать песцовый и зверобойный промысел, рыболовство, административные и торговые перевозки. Русские довели ездовое собаководство до совершенства, превратив его в межрегиональный транспорт, сыгравший огромную непереоценимую роль в освоении Арктики, в развитии циркумполярной цивилизации.
Роль ездового собаководства в географических открытиях освоения Крайнего Севера
Хорошо известно, что полярные ездовые собаки открывали оба Полюса Земли. В апреле 1909 г. упряжка эскимосских собак, которыми управлял Роберт Пири, достигла Северного полюса, а через два с половиной года 14 декабря 1911 г. Руал Амундсен на сибирских собаках вступил на Южный полюс.
Русские землепроходцы и полярные мореходы еще в XVII веке первыми из европейцев стали применять собачью упряжку в полярных путешествиях. С. Дежнев, М. Стадухин, И. Ребров и многие другие совершали свои походы не только на кочах, но и на собаках.
В начале XVIII века этот вид транспорта широко использовался участниками Великой Северной экспедиции С. Челюскиным, В. Прончищевым, Д. и X. Лаптевыми. Они прошли на собачьих упряжках тысячи километров, совершив при этом научный подвиг — описание северных берегов Евразии и отображение их на карте. Так, в 1742 г. штурман российского флота СИ. Челюскин, пройдя на собаках четыре тысячи верст, впервые достиг северной оконечности Азии — современного Мыса Челюскин. В результате плаваний и санных походов Д. Лаптева на карты нанесены побережья четырех морей: моря Лаптевых, Восточно-Сибирского — подробно, Охотского и Берингово — частично; описаны дельты рек: Лены, Яны, Индигирки, Алазеи и Колымы, бассейны Анадыря и Пенжины; составлена первая карта Северо-Востока России.
Читать дальше