Джон Грогэн - Марли и я - жизнь с самой ужасной собакой в мире

В жизни случаются поразительные вещи, слишком невероятные, чтобы такое можно было придумать. Когда Дженни позвонила мне на работу и сказала, что Марли приглашают на кинопробы, я знал, что она не могла это сочинить. Тем не менее отнесся к новости недоверчиво.

– Куда приглашают? – переспросил я.

– На кинопробы.

– Ты имеешь в виду сниматься в кино, да?

– Да, сниматься в фильме, глупыш, – ответила она. – В полнометражном фильме.

– Марли? В полнометражном фильме?

Некоторое время диалог продолжался в том же ключе, поскольку я пытался соединить образ нашего туповатого пожирателя гладильных досок с образом знаменитой Лэсси, спасающей детей из горящих зданий.

– Нашего Марли? – спросил я снова, чтобы окончательно удостовериться.

Оказалось, это правда. Неделю назад нам позвонила начальница Дженни и сказала, что у нее есть подруга, которая хочет попросить нас об услуге. Этой подругой была Колин Макгарр, местный фотограф, которую нью-йоркская киностудия Shooting Gallery привлекла к работе над фильмом. Первоначально съемки были запланированы в Лейк-Уорте. Этот городок находился южнее нас. В обязанности Колин входило подыскать «типичное семейство в Южной Флориде» и все детально сфотографировать, любую бытовую мелочь: книжные полки, магниты на холодильнике, даже шкафы – в общем, все убранство дома, чтобы помочь режиссерам воссоздать колорит.

– В съемочной группе веселые и милые люди, – сказала Дженни ее босс. – Они хотят показать жизнь местных семей с детьми.

– Что-то вроде социологического исследования, – подметила Дженни.

– Именно.

– Идет, – согласилась Дженни, – если только к их приезду мне не придется наводить глянец в доме.

Колин приехала к нам и принялась фотографировать, причем она снимала не только наши вещи, но и нас самих, чтобы запечатлеть, как мы одевались, причесывались, как нежились на диване. Она снимала даже зубные щетки на раковине. Она щелкнула детей, спящих в кроватках. Не остался без внимания и «типичный» для семьи кастрированный пес. По ее замечанию, высказанному позднее, «он – яркое пятно в вашей жизни».

Марли, разумеется, пребывал в восторге. Впервые после рождения детей его желание попасть в фокус внимания (не важно, по какой причине) исполнилось. Колин нравились крупные животные, не пугали «потоки слюны», и она уделяла собаке достаточно времени, даже боролась с ней, встав на колени.

Пока Колин занималась делом, я предавался мечтам. Мы не просто позволили создателям фильма увидеть изнутри жизнь нашей семьи. По существу, нам устроили кинопробу. Я слышал, что актеров второго плана и участников массовок будут набирать среди местных жителей. Что, если режиссер заметит настоящую звезду среди кухонных магнитов и постеров? Порой происходят невероятные вещи.

Я представил себе режиссера в облике Стивена Спилберга, который склонился над столом с разбросанными по нему сотнями фотографий. Он торопливо переворачивает их, бормоча: «Мусор! Отстой! Это никуда не годится». И вдруг замирает, глядя на очередное фото – на нем обычный женатый мужчина чистит ковер. Режиссер тычет в фотографию и кричит своим помощникам: «Приведите мне этого человека! Он должен сыграть в моем фильме!» Когда они наконец находят меня, по скромности сначала нахожусь в замешательстве, но спустя некоторое время соглашаюсь сыграть главную роль. Пусть шоу продолжается.

Колин поблагодарила нас за гостеприимство и ушла. Она не дала ни малейшего повода надеяться, что с нами свяжется представитель киногруппы. Со своей стороны мы сделали все возможное. Тем не менее, когда через несколько дней Дженни позвонила мне на работу и сообщила: «Я только что говорила по телефону с Колин Макгарр. Ты НЕ поверишь, что она сказала», я не сомневался: моя звезда зажглась. Сердце готово было выскочить из груди.

– Не поверю чему? – спросил я.

– Она говорит, что режиссер хочет попробовать Марли.

– Марли? – переспросил я, словно ослышался. Но она, похоже, не почувствовала в моем голосе смятения.

– Именно! Он ищет на роль домашнего животного огромного, глупого, чудаковатого пса, и Марли его заинтересовал.

– Чудаковатого? – переспросил я.

– Так передала его слова Колин. Огромный, глупый и чудаковатый.

Что ж, в таком случае режиссер не ошибся адресом.

– А Колин не говорила, случайно, режиссер упоминал обо мне?

– Нет, – ответила Дженни. – С какой стати?