Джон Грогэн - Марли и я - жизнь с самой ужасной собакой в мире

– Боже мой, – воскликнул я. – Нам надо открыть пункт чистки ювелирных изделий.

– Сорвем куш с богатых вдовушек Палм-Бич, – согласилась Дженни.

– О да, милые дамы, – начал кривляться я, имитируя приторную интонацию торговцев, – наш секретный запатентованный процесс уникален! С помощью метода Марли мы придадим вашим драгоценностям такой ослепительный блеск, о котором вы даже не мечтали.

– У нас хорошие шансы, – с усмешкой ответила Дженни и отправилась дезинфицировать спасенный подарок.

Она носила цепочку многие годы, и, всякий раз, когда ее видел, во мне живо возникало воспоминание о моей короткой и удивительно плодотворной карьере в сфере чистки золотых изделий. Ассенизатор и его надежная палка для дерьма добились того, что еще никому не удавалось. И не удастся.

Не каждый день в семье появляется на свет первенец, поэтому, когда в больнице Святой Марии в Вест-Палм-Бич нам предложили доплатить за более комфортную родильную палату, мы согласились. Эти палаты напоминали гостиничные номера люкс – просторные, светлые, с замечательной мебелью, имитирующей натуральное дерево, с красивыми обоями с цветным узором, занавесками, джакузи и специальным удобным диваном для будущих пап, который легко раскладывался. Вместо стандартного больничного меню пациенткам здесь предлагали широкий выбор деликатесов. Можно было даже заказать бутылку шампанского, хотя эта привилегия распространялась только на отцов, так как кормящим матерям разрешалось сделать лишь символический глоток в честь новорожденного.

– Вот это да, как в отпуске! – заметил я, поигрывая пружинами на «отцовском» диване. Мы заехали посмотреть палату за несколько недель до предположительной даты родов.

Палаты предназначались для преуспевающих людей и приносили больнице немалые деньги: пары, которые были в состоянии заплатить большую сумму, чем стандартная страховка за ведение родов, с удовольствием бронировали здесь место. Излишество, согласились мы, но почему бы и нет?

Однако, когда в назначенный час мы с сумками приехали в больницу, нам сказали, что возникла небольшая проблема.

– Проблема? – переспросил я.

– Похоже, сегодня благоприятный день для рожениц, – весело отозвалась медсестра. – Все родильные палаты заняты.

Как заняты? Это же самый важный день в нашей жизни! А как же удобный диванчик, романтический ужин для двоих, шампанское и тост?

– Но ведь мы забронировали палату заранее, несколько недель назад! – возмутился я.

– Сожалею, – ответила женщина с полным отсутствием на лице даже намека на сочувствие. – Мы не можем точно знать, когда у какой пациентки начнутся роды.

Довод медсестры показался мне убедительным, и, похоже, спорить было бесполезно. Она проводила нас на другой этаж, где находились стандартные больничные палаты. Но когда мы пришли в родильное отделение, дежурная медсестра и вовсе озадачила нас.

– Вы не поверите, но все палаты заняты, – сказала она. Такого не может быть. Дженни внешне спокойно приняла эту новость, но я взорвался:

– И что вы предлагаете? Рожать на автостоянке?

Глядя на меня, медсестра спокойно улыбалась: по-видимому, она привыкла к эксцентричному поведению будущих отцов.

– Не волнуйтесь, мы найдем для вас место.

Она сделала несколько телефонных звонков. Наконец мы направились вдоль длинного коридора вниз, пройдя через несколько двойных дверей. В итоге оказались в родильном отделении, таком же, какое только что покинули; правда, здешние пациентки явно не принадлежали к консервативным зажиточным слоям общества. Мы слышали, как медсестры общались с роженицами на испанском и видели томящихся в нервном ожидании черных от загара мужчин, которые теребили мозолистыми руками соломенные шляпы. Округ Палм-Бич – место отдыха неприлично богатых людей, но мало кто знает, что здесь расположены фермы, некогда заложенные на болотистых землях. Ежегодно тысячи сезонных рабочих, главным образом из Мексики и Центральной Америки, стекаются в Южную Флориду для сбора урожая перца, томатов, салата и сельдерея. Зимой эти овощи поставляют на Восточное побережье. Похоже, мы оказались в палате, где появлялись на свет дети этих мигрантов. Временами тишину нарушал пронзительный женский крик, за которым следовали тяжкие стоны. Все это напоминало фильм ужасов. Дженни стала бледной, как привидение.

Медсестра проводила нас в небольшое помещение, где были одна кровать, один стул и всякая электроника, и подала Дженни сменную одежду.