Дана Томас - Fashionopolis. Цена быстрой моды и будущее одежды

По словам руководителя Центра устойчивой моды (Centre for Sustainable Fashion) Лондонского колледжа моды Дилис Уильямс, «…желание следовать постоянно меняющимся веяниям моды снова и снова заставляет нас слышать призыв: “Купи что-нибудь новенькое!” [14] Интервью, данное Дилис Уильямс автору, Лондон, 16 декабря 2016 г. Изначально, до эпохи индустриализации, понятие моды подразумевало совместные действия, процесс, способствующий общению. Теперь же мода – это производство, сбыт и потребление. То есть получение прибыли, поставленное на поток».

Есть в этом хотя бы намек на устойчивое развитие [15] Устойчивое развитие (англ. sustainable development ) – в противоположность экономике, нацеленной на получение прибыли, подразумевает процесс экономических и социальных изменений с акцентом на защиту окружающей среды и гармонизацию общества и личности. – Прим. ред. ? Нет и в помине.

С тех пор как почти два столетия назад изобрели механический ткацкий станок, мода стала грязным и беспринципным бизнесом, владельцы которого эксплуатируют людей и землю ради щедрых прибылей. Цепочка поставок неизменно включала и включает в себя такие элементы, как рабство, детский труд и труд заключенных. Время от времени общество исправляет ошибки при помощи законодательства, иногда под давлением профсоюзов, но торговые сделки, глобализация и жадность перечеркивают все благие начинания.

Вплоть до конца 1970-х гг. по меньшей мере 70 % одежды, покупаемой американцами, было изготовлено в Америке [16] Stephanie Vatz, “Why America Stopped Making Its Own Clothes,” KQED News, May 24, 2013, https://www.kqed.org/lowdown/7939/madeinamerica . . И благодаря «Новому курсу» Рузвельта на протяжении большей части ХХ в. модные дома и производители одежды были вынуждены соблюдать жесткие требования трудового законодательства США. Однако в конце 1980-х гг. сформировался новый сегмент – быстрая мода, высокоскоростное массовое производство ультрамодной одежды на фабриках субподрядчиков и ее последующая реализация тысячами сетевых магазинов. Чтобы поддерживать низкие цены, бренды быстрой моды урезали производственные расходы, пользуясь доступной дешевой рабочей силой в беднейших странах мира. С ростом глобализации получила распространение практика вывода производства за рубеж. Успех, сопутствовавший некогда крошечному сегменту бизнеса, был невероятным, и очень скоро индустрия быстрой моды задала новый ритм всем процессам – от замысла до рекламы и продаж всех видов одежды, от элитной до спортивной. Последствия оказались ошеломляющими: за 30 лет рынок модной одежды, преимущественно выпускаемой для внутренних нужд, с товарооборотом $500 млрд, превратился в бизнес планетарного масштаба, годовые обороты которого достигают $2,4 трлн [17] Schwartz, “Rent the Runway.” .

Масштаб последовавших бедствий также был грандиозен.

Первыми под удар попали рабочие в развивающихся странах. В 1991 г. доля американской продукции в общем объеме продаж одежды в США составляла 56,2 % [18] Stephanie Clifford, “U.S. Textile Plants Return, With Floors Largely Empty of People,” The New York Times , September 12, 2013, https://www.nytimes.com/2013/09/20/business/us-textile-factories-return.html . , а к 2012 г. она снизилась до 2,5 %. По данным Бюро статистики труда (Bureau of Labor Statistics), число рабочих мест в текстильной и швейной отрасли США сократилось на 1,2 млн. Более трех четвертей работников отрасли находятся в Латинской Америке и Азии. Некогда оживленные индустриальные города на Восточном побережье и на Юге погрузились в небытие: фабрики закрыты, людей настигла безработица [19] Kate Abnett, “Does Reshoring Fashion Manufacturing Make Sense?” The Business of Fashion , March 9, 2016, https://www.businessoffashion.com/articles/intelligence/can-fashion-manufacturing-come-home . . В Великобритании в 1980-е гг. в текстильной промышленности трудилось около миллиона работников, а сегодня лишь сто тысяч. Аналогичная ситуация наблюдается по всей Западной Европе [20] “Global Fashion Statistics – International Apparel,” Fashion United, 2018. . При этом в общемировом масштабе число рабочих мест в текстильной и швейной промышленности почти удвоилось: если в 1980-е гг. их насчитывалось 34,2 млн, то теперь 57,8 млн.

Для Запада вывод производства за рубеж обернулся сокрушительным торговым дефицитом. В США в 2017 г. объем экспорта одежды составлял приблизительно $5,7 млрд при объеме импорта в $82,6 млрд [21] “Value of the U.S. Apparel Trade Worldwide from 2007 to 2017,” Statista, n.d., https://www.statista.com/statistics/242290/value-of-the-us-apparel-trade-worldwide/ . . В 2017 г. Великобритания импортировала 92,4 % одежды [22] Ассоциация моды и текстиля Великобритании, в электронном письме, 4 марта 2019 г. . В Европейском союзе лишь Италия удерживает высокие показатели экспорта, поскольку ярлык «Сделано в Италии» – знак качества и статуса на рынке элитной моды.