Виктор Зайцев - Заговоры на цепочки, кольца, браслеты, монеты. Самый сильный способ привлечения удачи

Отмахиваю от ворона вещего, от вороны-каркуньи.

Защищаю от кащея-ядуна, от хитрого чернокнижника, от заговорного кудесника, от ярого волхва, от слепого знахаря, от старухи-ведуньи.

А будь ты, мое дитятко, моим словом крепким в нощи и в полунощи, в часу и в получасьи, в пути и дороженьке, во сне и наяву укрыт от силы вражией, от нечистых духов, сбережен от смерти напрасной, от горя, от беды, сохранен на воде от потопления, укрыт в огне от сгорения.

А будь мое слово, сильнее воды, выше горы, тяжелее золота, крепче горючего камня Алатыря, могучее богатыря.

А кто вздумает моего дитятку обморочить и узорочить, и тому скрыться за горы Араратские, в бездны преисподние, в смолу кипучую, в жар палючий.

А будут его чары, морочанье его – не в морочание, узорочание его – не в узорочание».

Возьми кольцо, положи перед собой и внятно произнеси:

«Лягу, благословясь, стану, перекрестясь.

Выйду из дверей в двери, из ворот в ворота.

Погляжу в чистое поле – едет из чистого поля богатырь, везет вострую саблю на плече, сечет и рубит он по мертвому телу.

Так разрубит судьба все узлы и принесет счастье в мой дом».

Возьми кольцо и, глядя в него, произнеси:

«Крест, крестом крест,

человек родися, крест водрузися,

и сатана связася,

Бог прославися,

во имя Отца, и Сына, и Святага Духа,

ныне и присно, и во веки веков,

аминь».

Возьми кольцо, положи перед собой и внятно произнеси:

«Дерн, дерись, земля, крепись, а ты, несчастье, у рабы Божия (имя) уймись».

Возьми кольцо, заверни в черную ткань, положи на ночь под подушку, а перед сном произнеси:

«Благослови, отче.

Будь ты, кольцо, на все пригоже; ты, кольцо, никому не противляешись и молчишь, тут лежа, ни сердца, ни кручины ни на кого не держишь.

Так бы на сем свете мужеский пол и женской, други мои и недруги, и злые мои супостаты против меня, рабы Божия (имя), во всем молчали и не противлялись бы мне, рабе Божией (имя), ни в чем, ни сердца бы, ни кручины всякие на меня, рабу Божию, не было никому ни в чем во вся дни и нощи и часы живота моего и до моей смерти».

Возьми кольцо, положи перед собой и внятно произнеси:

«Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь.

Доселева было при Агаряне-царе небо медно, земля железна и не дала плоду от себя.

Как утихнулись и ужахнулись реки и ручьи, и малые источники, так бы утихнулась у рабы Божия (имя) беда горячая и щипота, и ломота, и много пособляешь всем моим словом, как ключ небо, а замок земля.

Аминь.

Аминь.

Аминь».

Возьми кольцо и, глядя в него, произнеси:

«На море на окиане, на острове на Буяне, на полой поляне, под дубом мокрецким сидит раба Божия (имя).

Тоскуя, кручинится в тоске неведомой и в грусти недознаемой, в кручине недосказанной.

Идут восемь старцев со старцем, незваных, непрошеных.

Гой ты еси, раба Божия (имя), со утра до вечера кручинная ты, что-почто сидишь такой на полой поляне, на острове Буяне, на море-окиане?

И реча раба Божия (имя) восьми старцам со старцем.

Нашла беда среди околицы, залегла во ретиво сердце; щемит, болит головушка, не мил свет ясный, постыла вся родушка.

Воззовиши всем старцам со старцем грозным-грозно, начали ломать тоску, бросать тоску за околицу.

Кидмя-кидалась тоска от востока до запада, от реки до моря, от дороги до перепутья, от села до погоста.

Нигде тоску не приняли, нигде тоску не укрыли; кинулась на остров на Буян, на море на окиан, под дуб мокрецкой.

Заговариваю я от наносной тоски.

По сей день, по сей час, по сию минуту.

Слово мое никто не превозможет ни воздухом, ни духом.

Аминь».

Возьми кольцо, надень на первый сустав мизинца, согни палец и произнеси:

«От востока до запада, от севера до юга, от реки до моря, от пути до перепутья, пролегала путь-дороженька, всем дорогам старшая и большая.

По той дорожке шли дщери Иродовы, несли во руках пруты ивовы.

А шли они в мир кости сушить, тело знобить, недугами мучить.

От востока до запада, от севера до юга, от реки до моря, на путях и перепутьях вырастала травушка со муравушкой.

На той травушке со муравушкой сидели тоска со кручиной, а сидели они да подумывали: как бы людей крушить, сердца щемить, света не возлюбить.