Адольф Дебарроль - Хиромантия. Тайные линии судьбы

Естественно, что все мягкие руки склонны к чудесному. Более насыщенные электричеством, они находятся в более прямом сношении с другим миром, они более чувствительны, более впечатлительны, более нервны, сильнее отдаются грезам, которые на крыльях воображения уносят их с земли в пространство; но лопатообразная мягкая рука, вследствие самой потребности движения, вносит туда всю деятельность, которой требует ее природа, она уносится от земных границ и ищет в магнетизме и сокровенных науках духовной пищи для своей организации.

Если когда-нибудь возвратятся к сокровенным наукам, а к ним неизбежно должны возвратиться, открытия произведут остроконечные пальцы, но объяснения и упражнения будут сделаны мягкими и лопатообразными руками.

Есть ощутительно сластолюбивая рука, сладостно ленивая, но горячая во всех удовольствиях и способная все их испробовать.

Она влажная и как будто опухшая, пальцы ее гладки и остроконечны, не имеет узлов и с утолщением в основании, в третьем суставе, который есть вместилище материальных наслаждений. Кожа ее бела, выровнена и как будто не пачкается. Эта рука имеет ямочки, ладонь ее сильна, мясиста, корень большого пальца (бугорок Венеры) особенно развит. Большой палец обыкновенно очень короток. Рука эта, которую ставят в число самых прекрасных, есть принадлежность людей чувственных, и к этому классу принадлежат женщины, склонные к чувственным наслаждениям.

Остроконечные, необходимо гладкие, пальцы располагают их к заблуждениям и делают их впечатлительными; но так как большой палец короток, то, следовательно, воля ничтожна, а потому в них всего сильнее действует материальный аппетит, обозначенный толщиной третьего сустава пальцев, а с другой инстинкт чувственной любви, обозначенный толщиною корня большого пальца. Руки эти беспрерывно одержимы вихрем ненасытных желаний, постоянно возбуждаемых сладострастным могуществом их организма.

Матово-белая кожа не краснеет на воздухе и кажется нечувствительной к действию жара и холода, такими белыми и прекрасными руки эти делает эгоизм, ибо повсюду отражающаяся душа их так же нечувствительна, как глуха она для благодеяний, милосердия и истинной привязанности.

Материя находится в них в таком изобилии, что разрешает и поглощает жидкость, нисшедшую с небес. Божественное начало совершенно поглощено, и земная оболочка царит над мыслью, они живут только теми излияниями, которые исходят из этой оболочки: скотским наслаждением и суетностью.

Чтобы это убеждение не показалось поверхностным, мы повторим, что мозг действует на кожу. Если каждая болезнь, а это неоспоримо, имеет седалищем, или исходной точкой всегда мозг и придаст коже вид и качество совершенно особенные, если обыкновенно горячая, но мягкая кожа в грудных болезнях становится влажной, если она суха и жгуча в брюшных болезнях [42] Жорже, Physiologie du sisteme nerveux, т. II, стр. 143. , если она изменяется вследствие припадков, то мы не имеем надобности в других доказательствах.

«Накожные явления, – говорит еще Жорже, – обозначенные мозговым влиянием, хотя и не столь явны, как во многих других органах, тем не менее существенны и достойны обратить внимание наблюдателя [43] Idem. ».

Итак, для нас ясно, что кожа руки, несколько морщинистая, но гибкая, выражает чувствительный и впечатлительный характер и прямодушие, а жесткая – характер спорный, расположенный к терзанию других, особенно если ногти малы и покрыты мясом; ибо короткие и по большей части в этом случае широкие ногти, слишком закрытые мясом, всегда означают спорный характер.

Если человек по природе и доброжелателен, то эти ногти придают ему насмешливость, пересмеивание, критический и противоречивый ум.

Женщины, имеющие чувственные руки, если притом у них велики логика и воля, опасны, но, быть может, необходимы на свете.

Эти женщины не блистают, они поглощают, они магнетизируют мужчин с хорошими инстинктами; они притягивают их подобно тому, как пучина Харибды притягивала пучину Сциллы, и слишком часто выбрасывают, подобно Сцилле и Харибде, обломки их чести.

Но природа хочет, чтобы было так для научения их слишком пламенных и слишком великодушных поэтов, которые мечтают возобновить с ними чудо Пигмалиона, или, как слишком человеколюбивая, она склоняется к ним, дабы исторгнуть их из пучины, в которой сами они настойчиво удерживают самих себя. Эти женщины рассчитывают свои выгоды среди искушений, сохраненных мужчине и от которых он должен избавиться. Слабые разбиваются при прикосновении с ними, но сильные приобретают в этом опыте зла презрение к сладострастию; они понимают тогда, но только тогда громадное значение великих слов Учителя: «Не мечите бисера и т.д.».