Наталья Толстая - Я хочу быть с тобой! Учебник счастливой жены

Робинзоны очень долгое время могут быть в одиночестве и, наверное, это такой тип мужчин, который очень долго может быть в сексуальном воздержании, они умеют сублимировать и переводить сексуальную энергию в творческую. Иногда женщина такого не выдерживает, трактует его видимое равнодушие, как признак утраты интереса к ней и переключения на другой объект, и начинает его «душить»: рыться в его карманах, шариться в его компьютере, пытаться нарыть какие-то вещественные доказательства его измены.

Какая измена?!

Он может расстаться с этой женщиной просто потому, что она мешает ему дышать, даже зная то, что ему будет очень трудно найти какую-нибудь другую взамен!

Если «робинзону» рассказывать, какой он плохой, скучный, невнимательный и пытаться «блестеть» рядом с ним, пилить его – то это уже самоубийственная акция отчаявшегося человека, это приговор вашей совместной жизни. Его, напротив, нужно хвалить за каждую мелочь, ему это необходимо. И если вы можете столкнуться с соперничеством в семье, то это как раз самый возможный кандидат, который «поддержит» в нужную минуту: «Ой, не высовывайся, ой, не надо, а вдруг ты не оправдаешь доверия. Ой, зачем ты лезешь, ты не сможешь, я в тебя не верю». И если женщина поднимается вверх, она чаще всего переступает через «робинзона» и идет искать себе пару, для того чтобы был кто-то, кто порадуется ее успеху.

Просиживающий сутками напролет в порносайтах компьютерный онанист к подобному типу мужчин не относится. Просьба не путать!

На территории любви, как и на всяком другом пространстве, где есть жизнь – всегда появляются либо вольно-переселенцы, либо оккупанты-захватчики. Первые – это те, кто в любовном согласии пускаются искать свое место, где и они никому не станут помехой, и им, в свою очередь, тоже никто не будет мешать. И чужим туда вход заказан! Там эти «вольные переселенцы любви» будут жить да поживать, и, как говорится, наживать своим непосильным во имя детей и внуков.

Здесь – все понятно, всё, как у людей.

Но бывает, что любимый человек, сам того не замечая, становится «насильственным пришельцем», незваным гостем или, проще говоря, оккупантом, причем – в полном смысле этого слова!

Ко мне на прием приходит пациент и рассказывает историю, называя ее «недоразумением»: «Мне нравится одна женщина, она мне очень симпатична, нам интересно и хорошо вместе. Я ее впустил в свой мир, в свой дом и, по всем законам психологии, не закрыл перед ней двери на замки, чтобы ей „не подсматривать в замочную скважину“, а чтобы ей захотелось в эту дверь войти и посмотреть! Просто взял и распахнул ей свою жизнь. И она в нее зашла… со всеми своими чемоданами, ковриками, зубными щетками, тапками! И сделала это так постепенно и планомерно: однажды просто осталась ночевать. Она спросила: „Можно я останусь? – Конечно, можно“. Потом еще раз спросила: „Можно я останусь? – Можно. – А можно я не поеду домой, а то уже поздно? – Можно. – А можно я до субботы здесь поживу, мне так удобней будет на работу добираться, я уже и сменную одежду взяла… – Можно. А потом она вообще перестала спрашивать – она стирает, убирает, готовит… всё, вроде бы, хорошо… но – я хочу ухаживать за ней, встречаться в парке, скучать по ней и ждать встречи! Не надо мне, чтобы суп на плите и бельё на веревке!“

Вот вам история номер два: моя давняя хорошая знакомая, можно сказать коллега, жалуется: «Я пишу книги. И мне нужна ночь, мне нужна тишина, мне нужно, чтобы была вот такая (она показывает двумя руками!) чашка чая, пепельница полная окурков, чтобы у меня все было разбросано. Это моя территория и я не могу, когда порядок, мне тогда не пишется! Вот тут – листки, вот тут – какие-то ручки, должен быть бардак – тогда мне творится». У нее есть молодой человек, который «очень удачно», однажды ей встретился и так ей «угодил в плане секса, что после длительного вынужденного одиночества она „заморочилась“ на нём! Ну, что ж, дело молодое! Если срывает башню от секса, то это, естественно, поскольку после длительного воздержания он всегда на какое-то время выходит, так сказать, на первый план. И этот молодой человек – остался! Влюбился и поселился! Надолго. И через некоторое время… в чужой квартире… он начинает устанавливать свои порядки: „Пойдем спать! Бросай писать!“ А ей, как назло, как настоящему писателю „пишется“ по ночам! Пишется когда тишина, когда меньше телефонных звонков, когда тебя никто не отвлекает! И вот: „Бросай, пошли спать! Иди сюда! Бросай это дело, давай делать вот это!“