Валентин Бадрак: 7 принципов построения семейного счастья

Любовь определяется мерой обогащения личности, а не степенью обладания

Если присмотреться к окружающим нас семьям, сердце сжимается от ужаса: как на самом деле мало на свете действительно счастливых пар! Как много людей игнорируют свой шанс стать счастливыми и испытать любовь! Какое множество фальсификаций и извращенных интерпретаций отношений известных людей заполонило пространство, дезориентируя, разобщая и превращая в изгоев тех, кто не научился верить в любовь! Как много людей позволяют себе жить в отчуждении и подавленности!

Чтобы представить всю многовековую панораму отношений в парах, где центральным пунктом являлось и до сих пор остается отношение к женщине, пришлось бы писать отдельное объемное исследование. Ограничимся лишь замечанием о том, что во все исторические периоды, даже тогда, когда женщина представлялась мужчине божеством, величественной святой или почти бестелесной спасительницей, палитра отношений оставалась неровной и прерывистой. Восхищению и преклонению пред женственностью и очарованием сопутствовали цинизм, хамство и насилие. И так было всегда, расцвет цивилизации нисколько не изменил проявлений варварства и низости в человеческом обществе.

Женщину прославляли и тут же «употребляли», как, отбросив стыдливость, писал в письмах Антон Чехов. Эту двойственность или, скорее, двусмысленность легко объяснить, если только представить, какие провалы и перепады высот образовались в современной культуре. Рельеф развитой цивилизации сквозь призму культуры и этики может быть изображен в виде Гималаев и Марианского желоба, искусственно соединенных вместе, при том что средней нормой отсчета является нулевая отметка. «Этика начинается там, где кончаются разговоры», – небезосновательно утверждал Альберт Швейцер, на деле доказавший верховенство этических принципов. И хотя мыслитель в жизни не был самым заботливым мужем, а его высказывание в меньшей степени посвящено отношениям между мужчиной и женщиной, оно точно отражает многоцветную картину современного мира. Действительно, можно упиваться восхитительными стихами Александра Пушкина, посвященными любви, и с удивлением узнать о двойных стандартах самого поэта. Василий Розанов в обширном исследовании «Семейный вопрос в России» кроме множества животрепещущих рассказов о посрамлении женщины в браке в рамках отдельно взятой России, сообщает и трогательную историю о поэте, чье имя ассоциируется у потомков с честью. Однажды, будучи в Бессарабии, знаменитый стихотворец влюбил в себя юную цыганку, с которой хотел поиграть в любовь, и даже пытался ублажить старейшин табора крупными ассигнациями. Однако примитивная форма кочевой жизни породила и жесткие принципы, в силу которых любвеобильному Пушкину было отказано. Но он умудрился так околдовать девушку, что та, охваченная непреодолимой страстью, покорно последовала за обольстителем в Одессу – навстречу своей погибели. «Поэт через год уже любил другую», – завершает беспристрастный Розанов невеселое повествование.

Да, у женщины было достаточно оснований искать психологической защиты, и в течение нескольких тысячелетий она старательно училась приспосабливаться к патриархальному миропорядку, да так, что к середине XX столетия приобрела стойкий иммунитет в виде растущей способности обходиться без мужчины-мужа. Отвоевывая у сильного пола все больше пространства, женщина превратилась в абсолютно самодостаточную фигуру на шахматной доске жизни. Это позволило ей стать более откровенной в собственных желаниях и побуждениях. Своеобразным итогом этого триумфального шествия женщины стало появление сильных и явно неоднозначных концепций начала XXI века. Например, популярный в Европе психолог Антонио Менегетти в своем трактате «Женщина третьего тысячелетия» показал возможности превращения женщины в самобытную личность, которая «может быть верной, но никогда – безраздельно кому-то принадлежать». С емким определением ценности любви Менегетти сложно не согласиться, когда он утверждает, что она «определяется мерой обогащения личности, а не степенью обладания». Но проблема в ином: в способности большинства представителей человеческого племени уловить тонкий смысл взаимодействия полов. Анемия понимания друг друга мужчиной и женщиной становится явной, когда в консервативных газетах печатаются совершенно серьезные призывы солидных психотерапевтов к женщинам, подобные следующему: «Добирайте любовь и секс на стороне и не испытывайте при этом чувство вины!»