Наталья Степанова - Книга приворотов и заговоров на все случаи жизни

Я ухожу в сорочке Богоматери, да осенят меня раны мого Бога, 4 короны неба: Св. Иоанна Евангелиста, Св. Луки, Св. Матфея, Св. Марка. Да сохранят они меня от мужчин и женщин, от свинца и железа, от стали, чтоб не могли они ни ранить, ни порезать, ни костей моих сломать, чтоб не могли мной мои друзья управлять и помыкать, ни лестью взять, ни страхом объять, чтоб вино меня не хмелило, золото чужое не манило, и были бы надо мной мать Церковь и мать родная. Аминь.

Я получила письмо от женщины, которая с отчаянием пишет, что ее дочь бьет внучку не только за каждую тройку, но и за четверку, требуя, чтобы девочка носила только пятерки. Девочка, если получит тройку, боится прихода с работы матери, зная, что та будет ее бить.

И бабушка с внучкой вынуждены исправлять отметки. И даже завели второй, ложный, дневник, чтобы избегать расправы.

Меня очень расстроило это письмо. Что может быть дороже наших близких! Да и грешно бить беззащитного ребенка. Учиться, безусловно, надо. Я приведу вам случай из моей жизни, из моего детства.

В нашей школе директор преподавал историю, а его жена географию. Он часто вел и ее уроки. Его, помню, все боялись. Однажды я забыла снять нательный крестик. Обычно, подходя к школе, я его снимала. На линейке меня стыдили, звездочку октябрятскую хотели снять. В то время строго было с теми, кто верил в Бога. Пришла я домой зареванная. Бабушка умыла меня и сказала: «Сядь, я с тобой поговорить хочу. Вижу, успокоиться не можешь. Слушай меня, придет время, когда вся ваша история и география с ног на голову встанет. Всех, на кого сейчас молятся, ругать будут. Страну на куски раздерут, от географии пшик останется. Над Лениным смеяться будут, не будут знать, в какой угол его деть из Мавзолея. Все, кто на совесть учился, без работы будут. Я все наперед знаю и тебе покажу».

Много мне бабушка в тот день говорила, а я не могла понять: как это Ленина обвинять будут, ведь мы на каждом уроке о нем читаем.

«Баба, а почему же такие, как ты, не сказали никому, что война будет, не предупредили?» — спрашивала я ее. «Кто бы нас, старух, допустил бы до Сталина, ему и не такие говорили, а он не слушал. А во-вторых, не позволено вмешиваться в большое русло жизни. Не все можно сказать, что открывается нам. Да и люди бояться нас будут — кому понравится знать, что мысли его считываются, а они всякие бывают у людей. Порой волосы дыбом встают, а делаешь вид, что не слышишь их мыслей. Белая ворона, она и есть белая. Чем больше знаний, тем тяжелей, ты потом об этом узнаешь».

Прошло много лет, а я помню тот день. Все изменилось, и слезы мои школьные пустые, выходит, были, а ведь от обиды сердечко бедное разрывалось.

Так что стоит ли дитя бить за оценки? Главное у человека впереди, и пусть подумает каждый родитель, который бьет ребенка, какими вы останетесь в памяти детей.

Все пройдет, и мы уйдем раньше детей. Пусть же вспомнят они вашу ласковую руку на детской голове, а не руку, оставляющую красный рубец на тельце ребенка.

Из письма: «Обращаюсь к вам за помощью. Я потеряла любовь и уважение своей единственной дочери. Заметила это слишком поздно. Дочери 21 год, а мне скоро пятьдесят.

Выросла она эгоисткой, жестокой и жадной. Я отказалась быть для нее источником дохода, и тогда у меня открылись глаза. Так что нет у меня желания дожить до преклонных лет. Старость будет одинокой и голодной. У меня есть Ваши книги, но в них нет советов для взрослых детей. Пожалуйста, помогите мне, прошу Вас».

Мне горько читать такие письма, тем более их много, в некоторых такие ситуации, что становится страшно. Как меняются люди, управляемые новым жестоким временем. Нерадивые дети закладывают жилье своих родителей за долги или под проценты. И вот уже старые, никому не нужные люди живут где попало, не имея крыши над головой. Я принимаю упрек читательницы и буду давать обереги для защиты родителей от неблагодарных детей.

Читать в первую среду месяца, желательно в тот час, в который вы родили своего ребенка. Если вы этого не помните, то в 12 часов дня.

Иду я тремя дверями, тремя воротами, тремя девятью тропами, родными кровями. Через жилы и кровожилы, через заговорное дело рабы (имя) тела, для материнского дела. Пусть бы раба (имя) меня не обижала, языку волю на давала, руки бы не распускала, хлеб не забирала. Как я недосыпала, как я недоедала, вынашивала и выхаживала, лелеяла и берегла, ночку темну не спала, все о дите думала, горевала, страдать, плакать не давала. Кормила да поила, жалела и не била. Так бы и меня мое дитя не взругало и не обижало, другим в обиду не давало. Как я молюсь на Иисуса Христа, так бы меня жалел мой сын (дочь) до моего конца. Рыба в воде, Господь на кресте, а Бог на Престоле. Господи, дай мне счастливой материнской доли. Аминь. Аминь. Аминь.