Новелла Иванова: Как любят россияне

Алла Алексеевна училась недолго в Театральном институте, и великая актриса Тарасова, с которой она состояла в переписке, утверждала, что в Алле погибла талантливая артистка.

В последний мой приезд она прочитала такие свои строчки:

Она продолжала писать стихи, хотя уже была на пенсии и пережила гибель любимого мужа. Сын с семьей живет далеко. Я не могу и не хочу знать, что она на пенсии. Она и пенсия? Это несовместимо!

У нее много книг с дарственной надписью знаменитых писателей – Солоухина, Эренбурга, Леонова, Нагибина. Они приезжали в Калязин и преклонялись перед этой замечательной женщиной. И я счастлив своему выбору. Я никогда не женюсь. Я в добровольной неволе ее глаз, голоса, души, сердца.

Поэт Волошин говорил, что «МОЛИТВА – ПРЯМОЕ ВНУШЕНИЕ». И я молюсь каждый вечер: Светлая, Сказочная, Необычная, дари свой свет людям долго-долго!

И я снова собираюсь ехать к Ней. Может, зайду, нарвав ее любимых лесных цветов… или просто постою у ее дома…

Вячеслав Стрельченко

Я восхищаюсь этим дедом

И вот однажды я зашла к ним за солью – у меня суп на плите, а дома соли не оказалось. Смотрю на деда, и не узнаю его – он весь так и светится радостью, будто выиграл миллион. Жены дома не было – ушла за пенсией. Дед дал соли, да не отпускает меня… «Соседка! Удели мне 20 минут, мне надо выговориться, так много на душе накопилось!» Я спешила, но его необычайный торжественный вид заставил меня остановиться и даже за стол присесть. Дед поставил на стол чайник с чашками, вазу с конфетами, варенье, и я услышала историю, которая меня потрясла.

Родители ее не приняли. Марусю свекровь замучила упреками да наставлениями. Та терпела, терпела, но однажды, не выдержав, схватила дочку в охапку и уехала на родину. Уехала с надеждой, что он поедет за ней. Но родители чуть ли не за руки его удержали, говорили: «Что тебе к чужим ехать, когда тут тебя уважают люди!»

И впрямь, вскоре его избрали председателем сельсовета, и родители женили его на разведенной татарке. Один за другим родились трое мальчиков, и он подумал, что уже ничего нельзя изменить в своей судьбе.

Как-то сел и письмо Марусе написал, рассказал про себя и спросил: «Как дочка?» Писал, что не забыл ее и дочку русскую, любит их и просит ответить. Да только напрасно ждал ответа. Он не знал, что письмо первой увидела дочка и спрятала его от матери: боялась, а вдруг она ее нового отца и сестер бросит и уедет к татарину?

Маруся тоже вышла замуж, и у нее росли три девочки. Но он все ждал ответа и, не дождавшись, на весь мир обозлился, замкнулся. Жизнь текла своим чередом: однообразная, без любви, без мечты и ожидания чуда. С годами он стал молчаливым, безразличным ко всему, а больше всего озлобился на жену, которую ему навязали вместо голубоглазой Маруси.