Артур Макаров - Ночной хищник

Искуситель поднялся из-за стола и ушел, прихрамывая…

Оставшись один, Черенков задумчиво тянул пиво из кружки.

— Как было дальше? — спросил Таболов, делая очередную пометку в блокноте. Затем показал собеседнику квадратик бумаги. — А телефон — этот? Изъято у вас.

— Этот, — всмотрелся Черенков. — А как было? Он сказал, чтоб я туда в три ночи заявился… Я, правда, малость задержался, но дверь была отперта, как обещано, кругом никого… Только в подсобке всего двадцать три шкурки оказалось. Гляжу, еще рядом дверь, и там шкурки, но тоже мало. Я и эти собрал. Уже рвануть намылился, к выходу тяну, — Черенков облизал губы, — из-за угла кто-то и вывернулся… Ну, я вгорячах его за грудь и в сторону кинул! А сам — ходу. Верьте, гражданин начальник, при мне, кроме фонарика, ничегошеньки не было, ну чем я мог заделать кого? Чистодел я, убеждения у меня такие.

— Вы говорите, что кинули его в сторону… Сильно кинули?

— Я же вгорячах был, и темновато еще, — лицо Черенкова задрожало. — А вы думаете…

— Я пока ничего не думаю, а суммирую факты, Черенков… Убитый Шмелев — ваш… коллега, можно сказать. И умер он в результате удара затылком о стенку складского помещения. Допускаю неумышленное убийство, и чистосердечный рассказ вам на пользу. Но сейчас и нам и вам главное — встретиться с Маркиным… Он не появлялся у вашей сожительницы?

— Нет… И звука об себе не подал. Я ему по этому телефону звонил, а там и нету такого, — Черенков с отчаянием посмотрел на Таболова. — Что же мне теперь будет, а?

— Вы успокойтесь, Черенков. Вспомните еще свою встречу с Маркиным, разговор, сейчас все имеет значение. Если вспомните существенное — просите встречи со мной. — Таболов нажал кнопку. — Уведите задержанного.

Завтрак у Барковых всегда происходил совместно. Прибежав из кухни с фырчащим двухсекционным кофейником, Зоя Георгиевна пододвинула чашки, осторожно разлила кофе.

— Тебе молока сколько? Володя… Да Владимир же! Оставь ты свои газеты, у вас политчас по понедельникам!

— Извини, мамочка, я чтоб отвлечься. — Владимир Семенович отбросил пачку газет на диван. — Хватит, не лей больше… Понимаешь, не идет эта куница из головы. И дернуло шефа торжественно заявить, что она обязательно будет! Четыре дня осталось, и то неполных.

— Значит, у него имелись данные, — авторитетно рассудила жена. — Евгений Николаевич ничего спроста не бухнет, не возьмет ответственности!

— Это все так. — Барков поднял чашку от блюдца, но, глядя поверх нее, забыл отхлебнуть. — Однако, если что — позору не оберемся… Русанова тоже говорит, что ей не по себе, словно случится что-то.

— А ты с ней все разговоры говоришь, да? Хотя, — Зоя Георгиевна утерлась салфеткой, — когда ехали с дачи, она мне понравилась… У нее, говорят, с мужем какая-то романтическая история вышла?

— Хорошая романтика! Ухлопали человека браконьеры, картечью из двух стволов… На Дальнем Востоке, они там вместе после пушного института работали.

— О-ой, бедная! — Баркова взглянула на часы и, на ходу перекалывая волосы, вышла в соседнюю комнату. — А с Васиным у нее что было? — донеслось оттуда.

— Ничего и не было… Что ты, Лешку не знаешь? Он юбки не пропустит, как собачка, у каждого столбика ногу поднять готов! Да тут и обжегся… Ты мне рубашку голубую выстирала?

— А ты вчера стиральный порошок купил?

— Я? Да купил же, конечно! — хлопнул себя по лбу Владимир Семенович. — В багажнике оставил, сейчас принесу.

Переодеваясь, она слышала, как хлопнула входная дверь, мурлыча мотивчик, занялась лицом… Успела привести в порядок, полюбоваться, подправить и опять полюбоваться. Войдя в комнату, снова взглянула па часы и села, нога на ногу, покачав головой осуждающе.

Замок в двери тихо щелкнул, но муж не выходил из передней.

— Господи, где ты там? — Зоя Георгиевна решительно вышла к нему. Барков стоял, прижимая к груди объемистый пакет. — Это столько купил? — изумилась, всплеснула руками, а его лицо было белым, и сразу встревожилась: — Да что с тобой…

— Посмотри, Зоечка.

Нетвердо ступая, вошел в комнату, распустил руки, и паркет мягко устлали искрившиеся шкурки. Мех играл под солнечными лучами, и оба не могли отвести глаз от него.

— Что это, Володя… Где ты взял? Когда?

— Се… Сейчас. Открыл багажник, а они тут, — пролепетал Владимир Семенович.

— Где тут? Откуда… Ты думаешь, я тебе поверю?! — в бешенстве закричала жена. — Ты угробить нас хочешь, да? Юрику жизнь испортить? Ну нет!