Виктор Пелевин - 46 интервью с Пелевиным. 46 интервью с писателем, который никогда не дает интервью

Японская культура меня тоже всегда очень интересовала, я ее всегда очень любил. Но каких-то серьезных японских тем у меня в книгах нет. Это все скорее шутка, и абсолютно уверен, что это воспринимается адекватно. В «Чапаеве» у меня есть глава, которая на самом деле является галлюцинацией алкоголика на японскую тему. Я надеюсь, что это воспринимается именно так.

Из зала: Там, тем не менее, есть знание японских реалий.

Пелевин: Вы себе не представляете, каких метафизических высот достигают русские алкоголики.

Вопрос: Вы не боитесь, что если за несколько лет не выйдет ни одной вашей новой книги, читательский интерес к вашему творчеству может ослабнуть? Или популярность и ее постоянный подогрев вас не интересуют?

Пелевин: Я в России популярен уже десять лет, но это не значит, что я выпускаю книгу каждый год. Стоит попасть в этот адский круг… Мне кажется, что такой подход к жизни создает то, что в буддизме называется кармой голодного духа. Лучше всего про такие вещи не думать. Стоит впустить эту мерзость в душу, и потеряешь покой, перестанешь радоваться жизни и будешь только мучить себя бестолковыми мыслями. Видно, что вы — человек молодого поколения, часто смотрите телевизор и читаете экономическую страницу в газете. Мне кажется, что вы на опасном пути.

На самом деле во мне тоже есть такой маленький встроенный бухгалтер, и он пытается подмять под себя все, что во мне есть. Мне не очень это нравится, поэтому я отвечаю не столько вам, сколько одной из проекций собственного ума. Но я ни в коем случае не хотел бы вас обидеть.

Вопрос: Насколько адекватно воспринимаются ваши произведения в России и за границей? И еще просьба: снимите, пожалуйста, очки.

Пелевин: У меня книги выходят в 20 странах. Сложно сказать, кто где что понимает. Это связано скорее с читателем, а не с писателем. А что касается вашей просьбы, то я отвечу на нее своей: снимите, пожалуйста, штаны.

Студент Сеня: Любите ли вы пиво и занимаетесь ли спортом?

Пелевин: Вот наконец-то мы подошли к серьезным вещам… Я часто вспоминаю такую цитату из Ницше, который сказал: «Я не понимаю, как немецкая молодежь, которая призвана править миром, может пить пиво. Ведь каждому ясно, что пиво — это духовная смерть». Я с этим не вполне согласен. Но, вы знаете, я вообще не употребляю алкоголя просто потому, что мне кажется, что русскому человеку этого следует избегать. У нас такая ферментная система, которая очень медленно его расщепляет. Француз может выпить за обедом бутылку вина, и через два часа он уже трезвый, потому что алкоголь распался в его организме. А в России часто бывает так, что человек выпьет вечером бутылку водки, просыпается утром, и он еще пьяный, ему опохмеляться не надо. Он как будто два часа назад выпил. То есть алкоголь очень медленно выводится из организма, поэтому я его не пью. Хорошо бывает выпить в какой-то ситуации, но через час ситуация уже другая, а ты еще пьяный. Это создает большие проблемы. Что касается спорта, то я очень люблю спорт. Я занимаюсь спортом, я плаваю, я очень люблю велосипед и стараюсь вести подвижный образ жизни. Все, что связано со спортивными нагрузками, мне очень симпатично, и я это предпочитаю наркотикам.

Вадим Смоленский: Мне хотелось бы вернуться к первому вопросу, прозвучавшему сегодня, к вопросу о Харуки Мураками. Просто я имею к этому непосредственное отношение как переводчик двух романов Мураками, которые сейчас готовятся к изданию в Москве. Вы сказали, что вам нравится Мураками, но не нравится «Охота на овец». Это прозвучало немного странно, потому что «Охота на овец» — практически единственный роман, который известен в России.

Пелевин: Я не совсем так сказал, я сказал, что те два рассказа, которые я читал в «Нью-Йоркере», мне понравились больше, чем роман. Мне нравится Мураками, мне понравился этот роман. Я просто пытался передать свое достаточно сложное отношение и поэтому я сравнил его с мультипликацией. А если у вас выйдет еще Мураками, это будет замечательно. Я знаю, что уже кто-то скачивает его с интернета.

Смоленский: В интернете этот перевод висит уже достаточно давно.

Пелевин: А вы не Коваленин?

Смоленский: Нет, Коваленин — это мой товарищ по сайту. Я перевел два дебютных романа Мураками, которые предшествуют «Охоте на овец», составляя с ней трилогию. Они скоро выйдут одной книгой в Москве.