Виктор Пелевин - 46 интервью с Пелевиным. 46 интервью с писателем, который никогда не дает интервью

— Я его вообще не учил. Я ничего не учу. Я его просто знал. С самого начала.

К Европе тоже относится с нежностью. Часто бывает в Лондоне, а в Париже останавливается у своего французского издателя Оливье Ролэна.

— Его баба — Джейн Биркин, вдова Сержа Гинзбура. Роскошная баба! У нее было три мужа — один еврей, другой ирландец, третий — еще кто-то. Все что можно она через себя пропустила.

Пелевин тоже через себя как следует пропустил. Ему тридцать шесть, он родился 22 ноября и очень этим гордится: «Вот ты будешь смеяться, но у меня очень интересный знак. Дело в том, что зодиакальных созвездий не двенадцать, а тринадцать. Есть созвездие между Скорпионом и Стрельцом, оно называется Змееносец, или Змеедержец. 22 ноября этот знак выявляет свое могущество».

Он вырос на Тверском бульваре, «около ТАССа», и учился в тридцать первой школе на улице Станиславского — вместе с Антоном Табаковым и Михаилом Ефремовым.

— Табаков приносил окурки Winston’a, украденные из папиной пепельницы, — вот такой длины. И мы сидели в песочнице и курили эти окурки. Мои школьные друзья уже нарожали детей, которые сами теперь в школу ходят. Это меня поражает. Как это я вдруг возьму и кого-нибудь рожу?

— Почему?

— Ну, такая ответственность. Если серьезно, то я не до конца уверен, что это правильный поступок — здесь родиться. В форме человека. Должен ли я еще кого-то сюда затаскивать? В такое же тело, да?

— А вдруг тело будет получше?

— У меня что, тело плохое? Раздеться?

«— Вы идиот, — сказала она спокойно. — Вам место в доме для душевнобольных.

— Не вы одна так думаете, — сказал я, ставя пустую бутылку на стол.»

— Психика, естественно, приходит в волнение каждый раз, когда видит что-то такое, что этого достойно… Слушай, мне так нравится твой костюм. Стиль «Опять двойка!» Я в точно таком же костюме ходил на выпускной вечер.

— И что там произошло, на выпускном вечере?

— В том-то и ужас, что ничего. Я с тех пор все жду. А вообще, в женской красоте есть что-то ушибающее. Мне кажется, что когда красивая девушка одевается в красивые вещи, она ждет, что ее просто повалят на пол. Так вот. Чтобы жить в истине, достаточно находиться в этом моменте. Он и есть истина. Другого нет. Счастье — это такая случайная вещь, его невозможно запланировать. Какой бы у тебя ни был органайзер, в нем никогда не напишешь: в четверг с одиннадцати до двенадцати — счастье. А кроме счастья разве что-нибудь человеку нужно? Я вот сейчас сижу и так счастлив, так счастлив! Может, это, конечно, химическая реакция организма… Вот ты будешь смеяться, да? Но ведь вот пройдет пара лет, да? И мы убедимся в том, что ничего лучше сегодняшнего вечера просто не было. Если у нас серьезный базар, то я могу на эту тему выступить. Чжуан Цзы был первым, кто сказал… Я пытаюсь по-китайски вспомнить…

— Не надо по-китайски.

— Просто когда красивые девушки думают, что ты умный, они быстрее раздеваются.

«— Я вот думаю, — сказала она, — плеснуть вам шампанским в морду или нет?

— Даже не знаю, — ответил я. — Я бы на вашем месте не стал. Мы пока еще не настолько близки.»

Источник — http://exbicio.narod.ru/library/pelevin/stat/bratok.htm

Виктор Пелевин как личность интригует публику не меньше, чем его сочинения. Достаточно уже того, что он избегает интервью, терпеть не может фотографироваться и не появляется на экране телевизора. Михаилу Новикову все же удалось взять у культового писателя эксклюзивное интервью для ОМа.

Самая суровая критика пелевинских сочинений — не более чем изнанка самых восторженных комплиментов ему же: говорят, что его тексты — это просто фантазии раздухарившегося старшеклассника, а вовсе не художественные произведения. Ну, а соответствующая похвала восходит к даосской мудрости: великое умение похоже на неумение. «Детскость», «самодельность» — это черты самой лучшей литературы, но, конечно, и графомании тоже. Ниже приведен подробный отчет об обеде с писателем. Пелевин наотрез отказался иметь на столе включенный диктофон: «Сами напишете. Вы же все и так знаете». Что и было сделано. Таким образом за нижеприведенные высказывания отвечает автор статьи, а нижеописываемый Пелевин превращается в литературного персонажа. Чего он, собственно, и добивался.