Виктор Пелевин - 46 интервью с Пелевиным. 46 интервью с писателем, который никогда не дает интервью

Whitehawk: Это не столько вопрос времени, сколько вопрос заинтересованности. А сознательно запретная тема у меня только одна. Я однажды попробовал сделать коммерческую книгу, типа детектива. И на 120-й странице у меня вирус срубил компьютер. Там даже был не один вирус, а два — antiexe.mbr и form, а от них, как мне объяснили, не лечит даже Лозинский.

Пелевин: Так ваш DIR по этому поводу написан?

fizik: У меня DIRа не было, это было несколько раньше, но какая-то связь есть.

Пелевин: Тогда и правда про Багамы пишите!!:)))

DD: У меня в книгах нет героев. Там одни действующие лица.

Пелевин: Есть ли у вас ГИРИ или ОН?

karabas: Я свои ГИРИ послал на ОН.

Вас интересует мнение окружающих о ваших книгах? И чье важнее — критиков, читателей, жены?

Gorynych: Жены, поскольку у меня ее нету. А вообще мнение читателей, конечно, мне очень интересно. Мнение критиков… От них сложно ожидать каких-то искренних чувств. Они похожи на египетских плакальщиц, чьи слезы оплачены. И плачут вполсилы как-то.

Пелевин: Я хотел вопрос чуть шире, чем Gorynych — у вас к Интернет-публике какие-нибудь вопросы специальные есть? Отличные от вопросов к людям вообще?

Levon: Да пожалуй что нет… Я не думаю, что люди, которые пользуются Интернетом, отличаются от людей, которые им не пользуются.

ВП: Вот на меня тут все наезжают, почему мне нравится Пелевин. Я отвечаю обычно скороговоркой: «Потому что он продолжает традиции великой русской литературы». А вы как полагаете?

Muxin: Ага. Особенно традиции Чернышевского.:)

Luzhin, to be serious, я бы сказал — Щедрина.

Muxin: Скажем так, «Четвертый сон Веры Павловны» вполне мог быть написан в наши дни Пелевиным. Правда, это был бы совсем другой «Четвертый сон», хотя и написанный теми же словами. Это как у Борхеса один персонаж переписывал «Дон Кихота»…

Luzhin: И читался бы с аналогичным энтузиазмом.

Muxin: Надо не отвечать, а за наезд сразу в рыло бить. А вообще в русской литературе было очень много традиций, и куда ни плюнь, обязательно какую-нибудь продолжишь.

ВП: Дык они виртуальные, гады.

Muxin: Если начинают наезжать виртуальные персонажи, есть два варианта — можно выключить компьютер, можно обратиться к психиатру.

ВП: А вот еще есть традиция — быть как бы вне русской литературы… нет?

Muxin: Что касается традиций, есть люди, которые занимаются классификацией других людей. Я уже сказал, что не отношусь к классификаторам, и своей классификации у меня нет. А вообще у моего приятеля была хорошая пословица — «На каждого классификатора найдется свой ликвидатор».

ВП: А самоидентификация есть?

Пелевин: И ассенизатор…

Пелевин: А если так: на каждого ликвидатора найдется свой Пелевин?

Мухин: Я думаю, самоидентификации у меня нет, но сказать это — значит уже провести самоидентификацию. Так что лучше перестать думать на эту тему. Как говорил Будда, есть мысль — есть проблема, нет мысли — нет проблемы…

Mr. Пелевин: Вы очень чуткий человек. Я рада, что Вы приложили руку к переводам Кастанеды.

Пелевин: Кем для вас является Кастанеда?

Трахел: Я про это только что целую статью написал. Она должна выйти в «Дарин». Вообще я считаю, что это лучший писатель XX века, если оставить в стороне вопрос о реальности дона Хуана.

Пелевин: Как я понял из «Омон Ра», вы увлекаетесь «Пинк Флойд»?

Quizzus: Не то чтобы увлекаюсь, но я их очень люблю. Сейчас такой музыки уже не пишут.

Книга «Чапаев и Пустота» структурно больше всего напомнила мне «Ангела Западного окна» Мейринка (несмотря на различие внешних мотивировок). И то, и другое — мистический роман. Как вы относитесь а) к Мейринку, б) к мистике, в) к роману как жанровой форме?

бабай: Ответ — да.

ВП, переклички в «Чапаеве» с «Мастером» — это так было задуманно или же случайно (возможно, просто общий знаменатель — именно что Мейринк)?

Мухин: Если там есть переклички, то они, я думаю, случайны. Просто «Мастер и Маргарита», как любой гипертекст, обладает таким качеством, что сложно написать что-либо приличное, что не походило бы на «Мастер и Маргариту». Причина, видимо, в том, что тексты эти отталкиваются от одной и той же ситуации и выносят один и тот же приговор, потому что другой был бы ненатурален.

ВП: Нет, я на Мейринка тяну все же.

Muxin: Я читал Мейринка, очень его любил — все, что могу сказать.

Пелевин: Существует мнение, что в определенных ситуациях наиболее правдиво описать бытие можно только прибегнув к ненормативной лексике… верно ли это?