Алексей Кунгуров - В.В. Путин. Роль в истории

Что касается Эрэфии, то ее Конституцию писали оборзевшие либерасты — рыночные фундаменталисты, поэтому об обязанностях собственности и собственников по отношению к обществу там нет ни намека, и даже отчуждение частной собственности хоть и допускается, но лишь при условии ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО возмещения, да еще и РАВНОЦЕННОГО. В конституциях развитых капиталистических стран такого варварства вы сегодня не встретите.

Так что социализация государства в России неизбежна даже в том случае, если страна эволюционно пойдет по пути строительства цивилизованного капитализма европейского толка. То есть по сути белоленточные либерасты, ратующие за европейский путь развития, требуют социализации государства, но они настолько тупорылые, что не в состоянии этого осознать. Дальнейший дрейф в сторону криминального капитализма и авторитаризма порождает неразрешимые противоречия между капиталом и обществом, что исключает малейшую возможность компромисса. Разрешение противоречия в данном случае возможно исключительно революционным путем.

Я сторонник революционного разрешения конфликта, поскольку он позволяет максимально эффективно реализовать назревшие преобразования. Что касается целей, то тут даже трусливые эволюционисты редко что осмеливаются возразить мне. Но, как верно подметил один из моих читателей, актуальный вопрос звучит так: как не допустить строительства совка при строительстве социализма? Я об этом писал уже достаточно много и подробно, отсылаю к своей книге «Если бы Сталиным был я». Поэтому сейчас предлагаю рассмотреть возможность социалистического мироустройства на частном примере. Скажем, на примере обеспечения права на жилье (см. список базовых социальных приоритетов выше).

При совке право на жилье гарантировалось всем, но механизм реализации этого права был уродливым. Предприятия и учреждения как бы должны были обеспечить своих работников жильем в рамках предоставляемого соцпакета. Но тут был одна маленькая загвоздочка — в СССР отсутствовал рынок жилья. Ситуация была следующей: бери, что дают, а не хочешь — не надо, очередников и без тебя много. Удобно тебе жить в таком доме в этом районе или нет, никого не волновало. Серые убогие коробки у меня никакого восторга не вызывают.

Предприятия-гиганты имели собственные домостроительные комбинаты, которые строили микрорайоны и объекты социальной инфраструктуры, а какая-нибудь фабрика валяной обуви позволить себе такое не могла, и потому ее работники обеспечивались жильем по остаточному принципу. Соответственно, в очереди на жилье они могли стоять десятилетиями. Бывало и наоборот. Вот что рассказывал мне известный профсоюзный деятель Александр Захаркин о том, как в конце 80-х он работал в г. Олекминске (Якутия) в Передвижной механизированной колонне № 12:

«В городе строили много жилья, у ПМК была квота — 10 % от сдаваемых квартир, и у предприятия оказался в распоряжении избыточный жилой фонд. Поэтому отдельные хитрые товарищи стали получать за счет предприятия вторую квартиру. Но при этом среди работников оказались люди, которые не получили и одной, потому что не встали в очередь, надеясь, что раз квартир много, то им и так дадут.

Распределял квартиры профком, и его руководители, как раз из числа тех самых хитрых товарищей, решили по формальным основаниям нуждающимся отказать, а себе урвать лишнего. Мы начали на собрании кричать в защиту бесквартирного работяги, профбоссы уступить отказались».

В этом случае все решилось по справедливости: «хитрых» профсоюзных начальников просто сместили, председателем профкома стал Захаркин, спорные квартиры получили те, кто в них нуждался. Но так было не всегда и не везде. Если материальные ценности распределяются административными методами, то произвол администраторов неизбежен. А это уже коррупция, причем коррупция, возникающая гарантированно, вне зависимости от уровня бдительности правоохранителей, будь они хоть трижды честные и некоррумпированные.

Несмотря на все эти издержки, советская коррупционная, административная, негибкая и бесчеловечная система обеспечения права на жилье все-таки работала эффективнее, чем нынешняя рыночная система. Достаточно погуглить, сколько жилья строилось в 80-е годы на душу населения, и сколько сейчас. Показатели 1987 г. до сих пор недостижимы. Ну, и чисто визуально бомжей при совке было ничтожно мало. Я впервые увидел бездомного, когда мне было лет 13, и это было для меня шоком. Сейчас я вижу бомжей каждый день, и не по разу.