Федор Лукьянов - Мир на взводе - пружина разжимается

Увы, от былого воодушевления за прошедшие годы не осталось и следа. Торговля продолжала расти, но уже не так быстро, как в эпоху, предшествовавшую мировому финансовому кризису. На политическом уровне забуксовали переговоры, начатые после Уругвайского раунда. В недавнем заявлении относительно их перспектив генеральный директор ВТО Роберто Азеведо констатировал: «Трудно заметить какое-либо продвижение».

Конечно, два последних десятилетия отмечены и определенными достижениями. Китайская Народная Республика обрела статус экономической супердержавы и в 2001 году вступила в ВТО. Летом 2012 года 156-м членом организации стала Россия. Однако зашедший в тупик очередной раунд переговоров продемонстрировал, что во взглядах стран-участников на будущее мировой торговли пролег водораздел. Граница прошла между крупнейшими развитыми и крупнейшими развивающимися странами: в оппозицию США и Евросоюзу встали Индия и Китай.

После неудачной попытки завершить переговоры летом 2008 года ведущие развитые страны переключились на разработку крупных региональных торговых соглашений. Хотя официально такие государства, как Бразилия, Россия, Индия и Китай, и не отстранены от этой деятельности, ее участниками они также не являются. Даже в новые переговоры о торговле услугами, проходящие под эгидой ВТО, вовлечена лишь малая часть государств-членов, что ставит под вопрос одно из главных достижений Уругвайского раунда – положение о применимости большинства его правил ко всем государствам-членам.

В этой статье исследуются возможности и перспективы мировой системы торговли. В чем причины противоречий, возникших в ходе последнего раунда переговоров? Что привнесли новые институциональные подходы – «мегарегиональные» и многосторонние соглашения в рамках ВТО, которые стали практиковаться после провала глобальных переговоров? Наконец, куда эти тенденции способны привести мировую торговлю и как крупнейшие игроки могут воздействовать на ее будущее?

Раскол в системе мировой торговли стал заметен сразу после Второй мировой войны. К развивающимся странам применялись иные подходы, нежели к развитым экономикам. На языке коммерции это называлось «особым дифференцированным режимом». У такого подхода были как философские, так и практические корни.

С философской точки зрения, как считали теоретики, в 50-х и 60-х годах прошлого века развивающиеся страны вряд ли сумели бы совершить экономический рывок, если бы с ними во всю мощь стали конкурировать развитые страны. В соответствии с распространенной точкой зрения развивающиеся страны как раз следовало оградить от полномасштабного воздействия рынка. Только при таких условиях им было бы по плечу добиться процветания и развить основы экономики до уровня, способного выдерживать всемирную конкуренцию.

В практической же плоскости дело обстояло так, что на долю развивающихся стран сразу по окончании войны приходился относительно небольшой объем мирового производства и торговли. Развитой мир придавал сравнительно мало значения обретению доступа на их рынки. При этом политические силы, вовлеченные в холодную войну, считали важным заручиться лояльностью этих стран, а лояльности было легче добиться как раз в отсутствие обязательств открывать национальные рынки.

В результате в ходе семи раундов переговоров по ГАТТ была сформирована система торговли, в рамках которой на менее развитые страны налагались весьма необременительные обязательства, но и для удовлетворения их потребностей также делалось не очень много [51].

Впрочем, в Уругвае, на восьмом раунде, рассматривались вопросы, волновавшие развивающиеся экономики, в связи с чем в нем принимало участие большое число делегатов из этих стран. Однако в результате многие участники переговоров почувствовали, что не слишком преуспели. Например, от них потребовали применить дорогостоящие меры по упрощению процедур торговли, тогда как многие послабления, на которые они более всего рассчитывали – например, в области сельского хозяйства, текстильного производства и швейной промышленности, – обернулись обещаниями будущей либерализации (хотя были основания сомневаться в ценности таких предложений).

Это означало, что в конце 90-х годов, когда участники новообразованной ВТО попытались начать переговоры, их попытки натолкнулись на скепсис и протест как со стороны группировок, озабоченных последствиями глобализации, так и со стороны развивающихся стран, которые полагали, что они еще не получили сполна того, что было оговорено ранее. Встреча министров стран – членов ВТО в Сиэтле в 1999 году вылилась в бурю протестов и разногласий.