Виктор Бронштейн - Лабиринты судьбы. Между душой и бизнесом

Пролетая над всей своей жизнью, я, как наяву, видел прадеда, умершего полвека назад, который, когда мне было года три, подарил скрипку, и деда, растапливающего с присказками печку ранним морозным утром под звуки непременного гимна, всегда ровно в шесть утра рвущегося из старого динамика, видел и весёлую молодую мать, пустившуюся в пляс, и выскочившего в круг отца. Недалеко от них с серьёзными лицами стояли внуки и правнуки, которым не довелось встретиться ни с кем из родственников старше меня.

В этой картине поколений, воскрешаемой потоками музыки, со своими книжками стихов и прозы я ощущал себя как бы связным времён.

Но музыка закончилась, полёт оборвался, душа с небес возвратилась в какое-то потаённое место моего «я». Возвратились огромные люстры и старинный потолок здания, больше похожего на храм, нежели на концертный зал, и, как всегда, потекли без устали обновлённые мысли.

Прославленные оркестры слушал я не впервые, но такого волшебства ранее не случалось. Например, недавно в Иркутске гастролировал по приглашению нашего великого земляка, блистательного пианиста Дениса Мацуева, израильский симфонический оркестр. Но он не вызывал таких неповторимых мистических эмоций. Может быть, оркестр был слабее, а может быть, всему виной день рождения, пролетающий за тридевять земель от дома, на туманном Альбионе, омываемом со всех сторон холодным и таинственным океаном, загадочно серебрящимся под луной уже миллионы лет.

Когда зал, несмотря на все санкции и антирусскую пропаганду, неистово и долго аплодировал стоя, выпрашивая всё новые и новые минуты наслаждения, меня переполняла гордость и за оркестр, и за композиторов, и за балет, и за писателей-классиков, и по большому счёту – за всю Россию.

В общем, подарок пришёлся мне по душе, музыка была божественной. В этом году, наверное, меня ждёт немало музыкальных открытий. Недаром же есть поговорка: «Как встретишь год, так и проведёшь его». Тридцать первого декабря мы с женой посвятили праздничный вечер Иркутскому музыкальному театру, где выступал Денис Мацуев, а после концерта едва успевали встретить Новый год на одной затерянной в звёздной и морозной ночи прибайкальской базе в интригующе незнакомой компании и обстановке. Тяга окрашивать день рождения незабываемыми красками высокого искусства у меня давно. Ещё лет десять назад, когда с Геннадием Гайдой мы вырывались в столицу и каждый вечер в течение двух недель, а по выходным ещё и днём, посещали театры, я писал:

Интрига с острым ожиданием того, как пройдёт встреча Нового года, оказалась куда более захватывающей, чем сам банкет, но это не особенно повлияло на наслаждение праздником, так как главным событием новогоднего вечера и ночи осталась, конечно же, компания Дениса Мацуева, воскресившая для нас и П. И. Чайковского, и С. В. Рахманинова, и А. Н. Скрябина, и Д. Д. Шостаковича. Встречи с бессмертной музыкой, не нуждающейся в переводе ни на какие земные, да и вселенские языки, переполняют сердце ощущением счастья и гордостью не только за Россию, но и в целом за главное чудо вселенной, за разумное и талантливое человечество, несущее среди мириад миров и звёзд свой творческий огонь по ведомому лишь Господу Богу вечному пути…

Но концерты, как и праздничные дни, увы, протекали быстро, и неотвратимо наступали будни, также расцвеченные яркими впечатлениями от новых мест, а главное, от новых дел.

Назавтра после дня рождения мы с женой и прилетевшим из Москвы моим старинным товарищем Дмитрием в сопровождении Егора и его партнёра Владимира окунулись в совершенно незнакомый водоворот лондонских деловых сфер. Причём если меня интересовала только покупка небольшой, но всё равно весьма недешёвой квартиры для дочери, мечтающей как минимум ряд лет после учёбы поработать в Лондоне, то моего товарища интересовали квартиры как самое надёжное средство вложения средств и получения пусть небольшого, но гарантированного дохода от аренды и роста цен на недвижимость. Кроме этого он мечтал открыть счёт в каком-либо из английских банков, известных своей консервативностью, и зарабатывать с его помощью пусть небольшие, но зато менее рискованные проценты на рынке ценных бумаг. Когда-то Дмитрий мне немало помог в тяжёлую минуту. Теперь я, опираясь на новые, но вполне надёжные знакомства, отдавал ему как бы свой долг.