Борис Рачков - Рыцари «черного золота»

В своем обширном обзоре проблем Среднего Востока, опубликованном летом 1965 года, «Экономист» открыто говорит об очагах ужасающей нищеты в этом районе, о неграмотности подавляющей массы населения, о коррупции в правящих кругах ряда стран, о крайне неравномерном распределении доходов от нефти между странами и в пределах одной страны. Более или менее объективному наблюдателю эти верные детали помогли бы сделать еще убедительней ту очевидную истину, что экономическая и культурная отсталость средневосточных стран — плод многолетнего господства здесь монополий США и Англии.

Но печатный орган лондонского Сити с помощью верных красок хотел бы нарисовать совсем иную картину, а именно — создать впечатление, будто в отсталости Среднего Востока повинны сами арабы и иранцы. Оказывается, все дело в том, что правящие круги здесь слишком консервативны («старомодная бюрократия, которая боится изменений»), что местная буржуазия недееспособна и по-восточному упряма («удивительно упорное нежелание производить капиталовложения») и что ее дерзания неэнергичны и легковесны («большинство попыток добиться коммерческих и финансовых успехов носят любительский характер») и т. д.

Но кому не известно, что в 1951 году правительство Мосаддыка в Иране, горячо поддерживаемое национальной буржуазией и широкими массами народа, не побоялось осуществить решительные изменения, национализировав имущество иностранных королей нефти. Сам «Экономист» вспоминает об этом, но совсем по другому поводу — чтобы лишний раз повторить версию, согласно которой Иран якобы по собственной вине потерял тогда высокие темпы роста его нефтедобычи. Но разве не англо-американские монополии объявили тогда иранскую нефть «краденой» и пригрозили преследовать в судебном порядке всех, кто осмелится ее купить? А ведь это привело к падению добычи и экспорта иранской нефти, вызвало в стране серьезный финансовый кризис и облегчило реставрацию господства здесь тех же монополий. Но об этом «Экономист» умалчивает.

«Бритиш петролеум» и ее коллеги намеренно стремятся сдерживать экономический прогресс стран Среднего Востока. Развивая здесь только добычу нефти, они сознательно тормозят развитие не только других отраслей и производств, но даже смежных отраслей — переработку нефти, создание средств ее транспортировки и другие. В результате в этом районе 1 миллион тонн нефти подключает к производственному процессу лишь 200—300 человек, тогда как за пределами района тот же миллион даст работу еще 5—7 тысячам человек.

Ирак, Иран, Саудовская Аравия — это многомиллионные нации, лишенные империализмом средств производства в жизненно важной для них отрасли экономики. Такое положение, обусловленное жестоким иностранным гнетом, задерживает экономическое развитие этих стран, лишает их возможности в полной мере приобщиться к достижениям современной науки и техники. Между этой трагедией Среднего Востока и политикой западных нефтяных монополий «Экономист» не видит никаких связей. О ней лишь отдаленно напоминает его ханжеское соболезнование по поводу того, что молодые арабы и иранцы, посланные учиться за границу, нередко «вообще не возвращаются...»

Некоторое время тому назад в Англии была роскошно издана история «Бритиш петролеум» с предисловием покойного Уинстона Черчилля. Верный страж английского империализма делает этой монополии комплимент за тот вклад, который она внесла «в процветание английской нации».

Книги же, которая бы запечатлела все преступления этой монополии против Среднего Востока, собрала бы все проклятия народов этого района в ее адрес, пока не появилось. Но когда ее напишут патриоты Среднего Востока, это будет одно из самых ярких обвинений в адрес английского империализма.

Итальянский художник XV века Боттичелли на одном из своих полотен запечатлел миф рождения богини любви Венеры: прекрасная обнаженная женщина, на стройное тело которой ниспадают густые волосы, стыдливо выходит из створок морской раковины. Эта знаменитая сама по себе картина обрела с некоторых пор добровольного популяризатора в лице нефтяной монополии «Ройял датч шелл». Уже много лет картина Боттичелли украшает ее рекламные проспекты.

На Западе морская раковина всегда была символом тяготения к морю, символом путешествий и поисков. Очевидно, поэтому ее сделала своей эмблемой одна английская компания, которая в конце прошлого века занималась ловлей жемчуга в морских водах, а затем влилась в группу «Ройял датч шелл», передав ей и свою эмблему. Рекламный проспект монополии пытается убедить нас в том, что морская раковина символизирует собой постоянное стремление «Ройял датч шелл» воплощать в жизнь новые идеи, искать лучшие пути служения человечеству. Но обратимся от мифов и символов к действительности.