Владимир Трофимов - Коллаборационисты - мнимые и настоящие

Выдача посольством въездной визы в заведомо фальшивый паспорт, которым пользовался крупный политический деятель страны, находящейся в колониальной зависимости от Великобритании? Такой вопрос наверняка не мог решить единолично даже советский министр иностранных дел. Надо полагать, подобное решение в Советском Союзе могли принять только два человека: Берия, а скорее всего, лично Сталин по докладу Берии.

И что же такое Берия мог доложить Сталину? Дайте согласие на транзитный проезд этого деятеля, а куда и зачем он едет, это нас не касается?

Конечно, нет. Если советские власти дали согласие на визу и транзит, конечно же, они при этом хорошо понимали, зачем именно это делается.

А действительно, зачем? Зачем нужно было выслушивать просьбу трех стран «оси» о выдаче визы? А потом выполнять эту просьбу? Для меня ответ понятен. Немцы не просто уговорили советских руководителей дать визу. Немцы уговорили их подумать о том, чтобы совместно выступить против Великобритании. Даже если бы СССР просто разрешил Босу перебраться транзитом в Германию по собственной территории, конечно же, тем самым он становился бы соучастником дальнейшей деятельности этого индийца у фашистов. При этом, заметим себе, в Москве хорошо знали, какие у Боса имеются намерения (организация военного вторжения в Индию с территории Афганистана). И все-таки московские власти дали согласие на визу и фальшивый паспорт.

Немцы, как я уже упомянул, просили выдать визу не только через советское полпредство в Кабуле, но и непосредственно в Москве, через свое там посольство. Зачем? Для авторитетности? Нет, конечно. Просьба эта, судя по всему, сопровождалась в Москве такими комментариями, которые немцы не собирались сообщать какому-то полпреду СССР в каком-то Кабуле. Это были предельно чувствительные комментарии, надо полагать, совсем не предназначенные для чужих ушей.

В переговорах в Кабуле по поводу Боса был и еще один очень примечательный и показательный момент. Немецкий посланник Г. Пильгер прямо предложил советскому полпреду Михайлову отправить Боса на советском самолете в Ташкент. При этом сообщил, что имеет возможность тайно провести Боса на борт самолета. Михайлов отказался от этого варианта, высказавшись в пользу наземной переброски.

Читателю ничего не кажется странным в этом эпизоде? Если уж немцы могли тайно провести Боса на борт аж советского самолета, то на борт собственного самолета они могли провести его с еще большим успехом. Если бы немцы просто хотели заполучить себе Боса, они не стали бы связываться ни с какими советскими визами. Посадили бы его на борт своего или итальянского, или какого угодно другого самолета, и все. Но немцы напрягались именно для того, чтобы Бос проехал через территорию СССР. Я полагаю, что это можно считать установленным.

Однако для начала попытаемся уяснить, почему Михайлов воспротивился переброске Боса в Ташкент советским самолетом. Боялся, что британцы застукают Боса при посадке и получится скандал? Может быть. В случае такого скандала первый кандидат на высылку из страны — сам господин Михайлов.

Но тут есть и еще одно обстоятельство, которое могло сыграть свою роль. Вернемся к эпизоду с переброской в СССР уже упомянутого нами представителя Компартии Индии Ачара Сингха. Как известно, он шел на территорию Советского Союза не один, а вместе с активистом «Кирти» Рамом Кишаном. Тот погиб при переходе границы, утонув в реке. И вот для того, чтобы переправить оставшегося в живых одного Ачара Сингха в Москву Мануильский лично отправил своего сотрудника И. Козлова в Среднюю Азию. Хотя можно было этого не делать. А просто позвонить в Сталинабад и попросить местных товарищей посадить Ачара Сингха на самолет в Москву. Но в те времена в СССР было принято в таких ситуациях поступать иначе. Ачар Сингх был достаточно крупной фигурой. И для его встречи и сопровождения выделялся соответствующий сотрудник Коминтерна из Москвы.

А Субхас Чандра Бос был куда как более крупной фигурой! Не чета какому-то Ачару Сингху из Пенджаба! Несомненно, что его тоже должны были встречать представители Москвы сразу после пересечения государственной границы.

Как известно, Бос, попав в советскую Среднюю Азию 22 марта 1941 года в пункте Термез, добрался до Москвы предположительно на поезде. Кто его встречал на границе? Это неизвестно. Но можно с уверенностью предположить, что, конечно же, встречали. Но вряд ли тот же Козлов. Почему? Потому как теперь Бос наверняка проходил уже по другой линии. По ведомству Берии, надо полагать. На этом этапе речь уже не шла о сотрудничестве и налаживании связей между коммунистами. Речь шла о начале войны против Британии в Индии.