Александр Никонов: Непридуманная история Второй мировой

— А вроде я в школе по истории проходил, что Ломоносов изобрел мозаику. Ну, на стенках которая…

— Мозаику Ломоносову привез граф Третьяков из Италии. Ломоносов тут же загорелся идеей освоить производство мозаики в России. Императрица выделила ему для этого огромный участок земли, деньги и кучу крепостных. Но Ломоносов умудрился, имея государственный заказ на мозаику, провалить и это дело!

— Как же он выбился в «основоположники российской науки»?

— Пиар. Когда Ломоносов вернулся в Россию, он сказал себе: я — человек низшего сословия, мне нужны покровители. И начал писать хвалебные оды в честь высокопоставленных особ. С помощью этого нехитрого приема он заслужил благосклонность многих власть имущих, в частности графа Шувалова, который сам тогда еще пацаном был. Ломоносов пускал покровителям пыль в глаза околонаучными рассказами. А к старости Михайло совсем оборзел — напивался в стельку и шел в академию наук устраивать погромы, гонял там народ, бил. На него жаловались, но все всегда кончалось в пользу хулигана только потому, что у него были друзья в высших сферах.

— Да, не зря вас уволили. Вы обрушили такого колосса.

— Моя жертва была не напрасной. Теперь про Ломоносова многие уже все понимают. Не так давно, скажем, академик Захаров публично заявил, что Ломоносов — дутая фигура, и весь его вклад в науку — перевод двух учебников с немецкого языка… Но для того, чтобы стали возможными подобные заявления, мне пришлось в свое время пережить выговоры и публичные осуждения научной общественности. Причем так странно все происходило… Я прихожу в институте к нашим физикам, спрашиваю: что сделал в физике Ломоносов? Они говорят: ничего, он вроде химией занимался. Прихожу к химикам, задаю тот же вопрос. Они дают тот же ответ: ничего он в химии не сделал, иди к физикам. Там я уже был. Прихожу к геологам, спрашиваю: есть у Ломоносова какие-то работы по геологии? Отвечают: нету, иди к химикам или к физикам, они знают… После чего я делаю доклад, в котором заявляю: а Ломоносов-то — ноль в науке! И в отношении меня выносят осуждающую резолюцию. Причем выносят те же люди, которые только что подтверждали, что в их области Ломоносов ничего не сделал!

Я храню этот замечательный документ: «Мы осуждаем деятельность Г.М. Салахутдинова… Научный совет не считает обоснованными его заявления, что Циолковский не был ученым, Ползунов — изобретателем, а Ломоносов — не сделал серьезных научных открытий».

— Перед словом «осуждаем» не хватает слова «гневно»… В каком дремучем году вынесено по вам такое постановление?

— Это было 28.09.2000 года! Я же говорю, до сих пор в истории естествознания живы сталинские установки!

— Так, а что там по Ползунову?.. Это ведь изобретатель паровой машины, кажется?

— Паровая машина существовала уже полвека до того, как ею заинтересовался Ползунов. Изучив зарубежные чертежи, алтайский рабочий Ползунов решил: да что же мы, совсем уже тюхи-матюхи, да неужто не построим такую же машину, какую англичане сделали?!. Умные люди ему говорили: это невозможно сделать в России, поскольку здесь нет необходимых технологий. Но у Ползунова было шесть классов образования, про технологии он мало чего понимал. Все наши «гении», надо сказать, были недоучками. Ломоносов отвратительно учился, у Циолковского четыре класса образования, причем из них два года он в одном классе просидел.

Но затея Ползунова верхам понравилась. Императрица, которой доложили об этом, создала «самородку» все условия. И Ползунов соорудил плохую копию английской машины. Не зря ведь ему говорили, что нужных технологий в России нет. Паровая машина — это не телега, там нужно сопряжение деталей! А Ползунов гордился тем, что у него между поршнем и стенкой цилиндра «палец не пролезает». Представляете зазоры? Конечно, такая машина не держала пар! Ползунов чем-то пытался замазывать эти дыры. А чем замажешь, если поршень должен ходить по цилиндру? Естественно, его машина больше стояла, чем работала. Ползунов простейших вещей не понимал — скажем, воду в котел качал прямо из пруда, машина, естественно, тут же засорялась грязью, накипью, илом… В конце концов, неправильно спроектированный котел дал течь, и машина окончательно вышла из строя.

Это была самая настоящая авантюра. Ведь паровая машина на Западе появлялась веками, она росла вслед за технологиями металлообработки. В паровой машине 102 непростых детали, которые нужно правильно сопрячь. У паровой машины своя довольно сложная логистика работы… А тут вдруг появляется какой-то безграмотный Ползунов и заявляет, что он сейчас на коленке все построит.