Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 5. Май-декабрь 1901

Обратите внимание в статье на знаменитое различие между тактикой-планом и тактикой-процессом. Автор говорит, что тактика-план противоречит основному духу революционного марксизма, и думает, что можно говорить о тактике-«процессе», под которой он понимает рост партийных задач, растущих вместе с ростом партии. По-моему, это просто нежелание разговаривать. Мы потратили столько времени и труда на формулирование определенных политических задач, на женевской конференции так много говорилось о них. И вдруг нам теперь говорят о «тактике-плане» и «тактике-процессе». Это, по-моему, возвращение к специфически узкому продукту бернштейнианства «Рабочей Мысли», утверждавшей, что должно вести только ту борьбу, которая возможна, а возможна та, что есть. Мы же утверждаем, что растет только извращение марксизма. Женевская резолюция говорит, что не нужно никаких стадий для перехода к политической агитации, и вдруг после этого появляется статья, в которой «обличительная литература» противопоставляется «пролетарской борьбе». Мартынов пишет про студентов и либералов, что они сами, мол, могут заботиться о демократических требованиях. Мы же думаем, что вся особенность русской социал-демократии заключается в том, что либеральная демократия не взяла на себя инициативы политической борьбы. Если либералы сами лучше знают, что им делать, и сами могут делать, то нам делать нечего. Автор статьи доходит до того, что предполагает, что правительство само будет делать конкретные и административные мероприятия.

По вопросу о терроре, как всем известно, возникли на женевской конференции некоторые разногласия. После нее часть «Союза», Бунд {94}, на своем съезде решительно высказался против террора. На странице же 23 автор пишет, что мы «не хотим противодействовать террористическому настроению». Это самое резкое оппортунистическое заявление… [137]

Впервые напечатано в 1946 г. в 4 издании Сочинении В. И. Ленина, том 5

Печатается по протокольной записи

21 сентября (4 октября) 1901 г.

1. Все три организации признают ли в принципе резолюцию июньской конференции?

2. Намерен ли и может ли «Союз русских социал-демократов» обеспечить такую постановку литературной деятельности, которая делала бы невозможным беспринципные и оппортунистические отклонения от революционного марксизма, вносящие путаницу в умы, столь, опасную для нашего движения, – которая устраняла бы заигрывание со скрытым и явным бернштейнианством и раболепство перед элементарными формами и стихийностью движения, неизбежно ведущие к превращению рабочего движения в орудие буржуазной демократии?

Впервые напечатано в декабре 1901 г. в брошюре: «Документы «объединительного» съезда». Женева, изд. «Лиги русской революционной социал-демократии»

Печатается по тексту брошюры

Какую удивительную заботливость о голодающих проявляет наше правительство! Какой длиннейший циркуляр (от 17-го августа) выпустил министр внутренних дел к губернаторам пострадавших губерний! Это целое литературное произведение объемом больше обыкновенного печатного листа, изъясняющее устами г. Сипягина всю политику правительства в продовольственном деле. Опубликованием этого произведения рассчитывали, очевидно, произвести впечатление на «общество»: вот, дескать, как мы попечительны, как мы торопимся с мерами помощи, как мы заранее предусматриваем и организацию продовольственных учреждений и все виды и стороны их деятельности. И нельзя не сознаться, что циркуляр министерства внутренних дел действительно производит впечатление и не только своей величиной, но также (если иметь терпение дочитать до конца) и своим содержанием. Откровенное изложение правительственной программы дает всегда в руки лучшее орудие для агитации против царского правительства, и, принося свою почтительнейшую благодарность г. Сипягину, мы осмеливаемся рекомендовать и остальным гг. министрам почаще говорить о своей программе в циркулярах, публикуемых во всеобщее сведение.

Мы сказали: если иметь терпение дочитать циркуляр г. Сипягина до конца. Терпения на это надо не мало, ибо на три четверти… – какое! на девять десятых – циркуляр наполнен обычным казенным пустословием. Разжевывание вещей давным-давно известных и сотни раз повторенных даже в «Своде законов» {95}, хождение кругом да около, расписывание подробностей китайского церемониала сношений между мандаринами, великолепный канцелярский стиль с периодами в 36 строк и с «речениями», от которых больно становится за родную русскую речь, – когда вчитываешься в эту прелесть, чувствуешь себя точно в русском полицейском участке, в котором от стен отдает затхлостью, отовсюду несет какой-то специфической вонью, чиновники уже по одному своему виду и обращению – олицетворение самой невыносимой волокиты, а виднеющиеся в окно надворные постройки живо напоминают о застенке.