Александр Томчин - Германия без вранья

Правительство и общественность ФРГ предпринимают немало усилий для нормализации отношений между немцами и евреями. Например, в городе, где мы жили, по призыву мэра 9 ноября был проведен марш памяти. Точно в ту минуту, когда начались события Хрустальной ночи – еврейского погрома, зазвонили колокола церквей, и начался митинг в центре города. Потом по городу прошло массовое шествие с зажженными свечами в память о преследовании евреев в годы войны. В нем участвовал мэр города.

В Берлине построен мемориал жертвам холокоста в виде 2600 бетонных стел. Узкие проходы между ними должны вызывать у посетителей ощущение подавленности и безысходности, – чувства, которые испытывали люди, преследуемые нацистами. В квартале Шёнеберг сооружен памятник, напоминающий о судьбе евреев, которые жили здесь в 1930–1940-е годы. Среди них были многие известные люди, в том числе Альберт Эйнштейн. Этот памятник необычный – он состоит из 80 больших досок, размещенных по всему кварталу. На каждой из них приведен текст нацистского закона, действовавшего в 1933–1945 гг. Например: евреям не разрешается использовать бритвенные приборы и мыло. Или пишущие машинки. Или иметь домашних животных. Их детям нельзя играть с арийскими детьми. Евреям было запрещено даже сидеть на скамейках. Их постепенно вытеснили из жизни, запретили пользоваться общественным транспортом, выселили из своих квартир в общежития, а потом направили в концлагеря.

Тему холокоста проходят дети в школах. Концлагеря стали музеями, и туда возят школьников на экскурсии. Один берлинский старшеклассник в Освенциме сказал: «Мы об этом много слышали, но это казалось неправдоподобным, в это трудно было поверить». Особенно их потрясли «душевые», в которые людей приводили мыться, а на самом деле через отверстия в потолке пускали отравляющий газ, а также горы детской обуви и склад человеческих волос.

Недавно я побывал в Нёрдлингене в Баварии. Этот маленький уютный старинный городок обнесен по кругу хорошо сохранившейся крепостной стеной – по ней можно пройти и погрузиться в атмосферу средневековья. На улице рядом с обычным жилым домом я увидел под ногами вмурованные в мостовую бронзовые плитки. На одной из них была надпись: «Здесь жила Лиза Майер, год рождения 1874. Депортирована в Освенцим в 1942. Убита в 1944». А на соседней плитке надпись о Максе Майере: он попал в другой концлагерь – Терезин – и был там убит в 1942 году. В тот же «образцовый» концлагерь попала в возрасте 81 год Роза Бредиг. Эти плитки, как и берлинские доски, поражают больше грандиозных мемориалов. Потому что здесь люди идут мимо по своим делам, читают и задумываются: как такое могло случиться? Это становится мощной прививкой против ксенофобии и репрессий, гарантией того, что прошлое не повторится. Немецкий опыт таких прививок заслуживает нашего пристального внимания.

Мой опыт жизни в Германии позволил мне сделать вывод, что эта демократическая страна извлекла уроки из прошлого и решительно отмежевалась от фашизма. Не проходит и дня, чтобы газеты или другие средства массовой информации не напоминали немцам о холокосте и об Освенциме. Но однажды мне довелось увидеть, как на выставке в зале на киноэкране демонстрировали кадры хроники времен Второй мировой войны. Пока показывали триумф Гитлера и как все его на митинге приветствуют, немцы смотрели на экран. А когда стали показывать горы трупов, газовые камеры, печи, из которых вынимают кости, все зрители встали и ушли. Это были в основном молодые люди. Они не хотят, чтобы им напоминали о преступлениях их дедов и родителей. Ведь они сами никого не убивали, да и дедов-то своих в годы войны не видели. Чувство вины за прошлое есть у старшего поколения. А у следующих поколений оно постепенно начинает исчезать.

Наши эмигранты в повседневной жизни, как правило, не чувствуют на себе проявлений антисемитизма. Население настроено большей частью не против евреев, а против наплыва иностранцев. Вместе с тем бывают и проявления агрессивного антисемитизма, акты насилия. В Мюнхене во время футбольного матча между командой Израиля и «Баварией» кое-кто из разгоряченных немецких болельщиков кричал израильским футболистам: «Убирайтесь обратно в Дахау!» Там, вблизи от Мюнхена, в годы войны находился один из крупнейших концлагерей.

В Берлине синагогу охраняет подразделение израильского спецназа – община там не доверяет немецким полицейским. А еврейскую школу в Гамбурге охраняет полицейский с автоматом. Двор около нее обнесен высоким забором с колючей проволокой.