Владимир Исаков - Кто и как развалил СССР. Хроника крупнейшей геополитической катастрофы ХХ века

Депутат Аксючиц ткнул пальцем в серьезнейший дефект Беловежского соглашения: в нем не были определены порядок вступления соглашения в силу, а также не предусмотрена возможность односторонних оговорок. Согласно международной практике, такое соглашение не является действующим.

Скорее всего, это было сделано умышленно, для того чтобы максимально затемнить и запутать вопрос о вступлении соглашения в силу: создать впечатление, что оно вступило в силу непосредственно после подписания в Беловежской пуще. Совершенно очевидно, что созыв съезда народных депутатов – высшего представительного органа власти РСФСР – в планы Ельцина не входил…

На помощь президенту бросился министр иностранных дел А. Козырев: – Борис Николаевич, я, с Вашего разрешения, хочу дать справку. Вчера у нас был контакт с министрами иностранных дел Украины и Беларуси, и достигнуто полное понимание. Это официальное соглашение о том, что эти поправки, которые приняты Верховными Советами Украины и Беларуси, носят характер рекомендаций для дальнейших переговоров…

Что касается ратификации, то Борис Николаевич сейчас отметил, что, с одной стороны, тут может быть небольшое упущение. Но, с другой стороны, мы на экспертном уровне с министрами иностранных дел обсуждали этот вопрос и договорились, что, поскольку Казахстан имеется в виду включить именно как первоначального члена – государство-учредитель, то здесь оставлено поле для маневра, как говорится, сознательно…

Следующий вопрос задал депутат И. Константинов: – Уважаемый Борис Николаевич! Вы правильно заметили, что Конституция СССР уже фактически не действует, но действует Конституция РСФСР. И предлагаемое соглашение, подписанное, так сказать, недавно руководителями трех республик, носит явно конституционный характер, требует внесения соответствующих изменений в Конституцию РСФСР. И в этой связи у меня вопрос. Правомочен ли Верховный Совет ратифицировать данное соглашение и не следует ли по этому вопросу обратиться в Конституционный Суд РСФСР?

Вопрос Ельцина явно смутил: – Я не считаю. Верховный Совет правомочен ратифицировать и договоры между республиками, тем более – соглашение между тремя республиками, и уже не один договор вы ратифицировали. Поэтому это вполне естественный путь…

На этот раз, со справкой наперевес, на помощь поспешил С. Шахрай : – Уважаемые депутаты, я просто хотел бы дать справку. Если вы откроете статью 109 и статью 121 Конституции РСФСР, то там к компетенции именно Верховного Совета относится ратификация заключенных и подписанных Президентом Российской Федерации договоров. В статье 104 о компетенции Съезда народных депутатов нет полномочий ратифицировать заключенные договоры. Вы также знаете, что несоответствие нормы национального права заключаемому договору не является препятствием для заключения договора. Устанавливается примат договорной нормы. Если государство подписывает договор, оно берет на себя обязательства затем привести нормы национального права, в том числе конституционные, в соответствие с заключенным договором…

Шахрай, безусловно, лукавил. Как юрист он не мог не знать, что решение вопросов конституционного характера (а упразднение СССР, разумеется, было именно таким вопросом) Конституция РСФСР относила к ведению высшего органа власти – съезда народных депутатов РСФСР.

Закончив отвечать, Б. Ельцин покинул трибуну, но вопросы продолжались. «Твердый орешек» подкинул лидер аграрной фракции депутат Михаил Лапшин : – Достаточно взглянуть на карту 1922 года и мы увидим, что государства, которые сегодня денонсировали договор, находились в совершенно других границах. Означает ли денонсация возврат к тому старому, когда Россия была без Дальневосточной республики, Казахстан с Средняя Азия были в составе РСФСР, граница Белоруссии была чуть западнее Минской области, а Украина, мягко говоря, представляла на своей территории совсем не то, что сейчас представляет? Не создаем ли мы фактом денонсации Союзного договора основу для огромных территориальных претензий друг к другу?

Р. Хасбулатов адресовал этот вопрос Козыреву, но тот, понимая насколько опасен вопрос о территориальных претензиях, поспешил уклониться от подобной «чести»: – Руслан Имранович, я бы просил в виде дипломатического этикета и парламентского уважения к депутатскому мандату Сергея Михайловича предоставить слово ему.

С. Шахрая трудно чем-то смутить. Сияя белозубой улыбкой он вышел к микрофону: – Уважаемые народные депутаты! Изменение границ и изменение территории не означает, что государство перестало быть правопреемником той Российской Федерации, которая была в 1922 году. Тем более, что конституционно, юридически, правопреемственность здесь полная. Образовав СССР, Российская Федерация не утратила своего государственного суверенитета, что было закреплено во всех конституциях, и, приняв декларацию о государственном суверенитете, еще раз это подтвердила. То есть денонсация договора 1922 года не означает возврата к территориальным границам РСФСР 1922 года и не означает территориальных претензий к другим государствам…