Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 13. Май-сентябрь 1906

Правильно ли поступили наши товарищи или наш ЦК, сказав в декларации «сделать Думу органом общенародного движения» вместо утвержденной съездом формулы: сделать Думу орудием революции?

Правильно ли поступили они, сделав по всем указанным пунктам явный шаг вправо от резолюций и решений Объединительного съезда нашей партии?

Пусть подумают об этом хорошенько все организации и все члены нашей партии.

«Эхо» № 1, 22 июня 1906 г.

Печатается по тексту газеты «Эхо»

Сегодня две газеты, не принадлежащие к уличной прессе, жадной до вздорных новинок, именно: «Наша Жизнь» и «Мысль» {103}, сообщают важные вести о решенной, наконец, отставке министерства Горемыкина. Состав нового кабинета намечен такой: Ермолов – премьер; Урусов – министр внутренних дел; Герценштейн – финансов; Тимирязев – торговли; Стахович – земледелия; Кузьмин-Караваев – юстиции; Набоков – иностранных дел. Народное просвещение, предполагается, «возьмет» Гейден, а министерство путей сообщения – теперешний министр или начальник Николаевской ж. д. Шухтан.

Итак, – старые бюрократы в союзе с октябристами и с правыми кадетами, преимущественно из чиновных, т. е. вчерашних бюрократов (Урусов – бывший товарищ министра внутренних дел, Кузьмин-Караваев и Набоков – генерал и камер-юнкер).

Обе названные выше газеты сообщают также, что между «партией центра» в Государственном совете (т. е. компанией чиновников среднего рода между черносотенцами и правопорядочниками {104}) и кадетами происходили за последнее время оживленные переговоры.

Допустим, что все это правда. Мы должны допустить, что это правда, пока не доказано обратное, – ибо источник сведений сравнительно надежный, а факт с неизбежностью вытекает из всех предыдущих событий.

Что же, чьи взгляды подтверждает этакий состав министерства или этакие переговоры кадетов с погромщиками? Припомните, как на митинге в доме Паниной (9 мая) социал-народник г. Мякотин возражал социал-демократу, что в сделке с погромщиками обвинять кадетов несправедливо. Припомните, как наши с.-д. правого крыла, с Плехановым во главе, кричали, что неосновательны и преждевременны речи об измене и сделке.

Переговоры – начало сделки, возражал тогда г. Мякотину с.-д. Сделка, это – законченные переговоры [46]. И вот теперь факт переговоров подтвержден. Сделка на мази.

А куда девалась полная амнистия, обеспечение свобод, уничтожение Гос. совета? Говорилось об этом на переговорах кадетов с погромщиками? Газеты молчат об этом. И все мы знаем, что ультимативных условий сначала обеспечить эти меры, а потом составить кадетский кабинет никогда не предъявляли рыцари «народной свободы». Как раз то, что менее важно, что делается за спиной народа, что дает портфели и местечки, – выдвинуть на первый план. Как раз то, что существенно для народа, – отодвинуть. Кадеты в министерстве будут «бороться» за амнистию и за свободу – таким ответом будут затыкать теперь рот наивным простачкам, которые пускали в народ лозунг поддержки «ответственного» министерства. Ответственным будет это министерство по-прежнему перед законами, которые остаются старыми, погромными, да еще перед назначившей их звездной палатой или камарильей. А под «борьбой» за амнистию и за свободу кадеты понимали вчера и будут понимать завтра переговоры Родичевых с Набоковыми, Набоковых с Урусовыми, Урусовых с Горемыкиными, Горемыкиных с Треповыми.

Однако – не бывает худа без добра. Министерство погромщическо-октябристски-кадетское быстро двинет дело вперед, именно: кадетов к политическому краху; народ к избавлению еще от одной вредной иллюзии; ход политических событий к революционной развязке.

Написано 21 июня (4 июля) 1906 г.

Напечатано 22 июня 1906 г. в газете «Эхо» № 1

Печатается по тексту газеты

Длинное сообщение горемыкинского правительства о «мерах к улучшению быта крестьянства» посвящено более чем наполовину полемике с крестьянскими взглядами и с народными речами («слухами», по пренебрежительному выражению горемычников). Полемика эта чрезвычайно полезная. Горемыкинское правительство спорит с «русским крестьянством», называет «неверными» его взгляды, доказывает крестьянам, что их требования и планы «противны прежде всего выгодам самого крестьянства».

Вот это похвально, господа Горемыкины, что вы пробуете действовать словом убеждения! Давно бы так. Чем розгой, да нагайкой, пулей или прикладом, обращались бы вы, в самом деле, к крестьянству с доводами. Правительственное сообщение перепечатают чуть ли не все газеты, его прочтут крестьянам и священники, и земские, и волостные старшины, и урядники. А крестьяне пораздумают над этим сообщением. Крестьяне поучатся у правительства уму-разуму, как следует им понимать свои настоящие выгоды. И, подумав да поучившись у правительства, крестьяне по большинству голосов решили бы, на чьей стороне правда. Хорошо бы, если бы было так. Но очень уж нехорошо бывает, когда Горемыкины и их слуги одной рукой крестьян избивают, калечат и убивают, а другой рукой – затыкают им рот «сообщениями» о правильном понимании крестьянских выгод. Крестьянские газеты закрываются, крестьянские ходоки и члены Крестьянского союза сидят по тюрьмам или в Сибири, деревни наводнены войсками, точно неприятельские области, – а горемыкинское правительство иссеченному и избитому крестьянству подкладывает сообщение о том, что секут их и бьют для их же собственной пользы!