Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 13. Май-сентябрь 1906

В настоящее время, когда роспуск Думы взбудоражил новые и новые слои, вы часто можете встретить самые революционные отзывы и заявления от рядовых представителей наименее организованного, наиболее «черносотенного», по общему своему обличью, городского простонародья. Позаботимся же о том, чтобы все они знали о решении передовых рабочих и крестьян поднять вскоре борьбу за землю и волю, чтобы все они знали о необходимости готовить дружины борцов, чтобы все они прониклись уверенностью в неизбежности восстания и народном характере его. Мы добьемся тогда – это совсем неутопично – того, чтобы в каждом большом городе были не сотни дружинников, как в Москве в декабре, а тысячи и тысячи. И тогда никакие пулеметы не устоят, как говорила публика в Москве, указывая на недостаточно массовый, недостаточно близкий к народу характер и состав тамошних боевых дружин.

Итак: организация советов рабочих депутатов, крестьянских комитетов и аналогичных учреждений повсюду, наряду с самой широкой пропагандой и агитацией за необходимость единовременного восстания, немедленной подготовки сил для него и организации массовых вольных отрядов «дружинников».

P. S. Настоящая глава была уже написана, когда мы узнали о новом «повороте» в лозунгах нашего ЦК: за Думу как орган созыва учредительного собрания.

Вопрос об организации дополняется, следовательно, вопросом об организации временного революционного правительства, ибо таковым было бы, по сути дела, учреждение, способное действительно созвать учредительное собрание. Не надо только забывать, как это любят делать наши кадетофилы, что временное правительство есть прежде всего орган восстания. Хочет быть покойная Дума органом восстания? хотят быть кадеты органом восстания? Милости просим, господа! мы рады в борьбе всяким союзникам из буржуазной демократии. Если бы даже ваш союз – простите, – был для нас тем же, чем союз с Францией для России (т. е. источником денег), то мы и тогда были бы очень рады, мы реальные политики, господа. Но если ваше, кадетское участие в восстании есть простая и пустая меньшевистская мечта, – то мы скажем лишь: какие же у вас маленькие и мелкие мечтания, товарищи меньшевики. Не пришлось бы только вам погибать от «безнадежной любви» к кадетам, которые не смогут увенчать вашу страсть…

Вопрос о временном правительстве с теоретической стороны выяснялся уже неоднократно. Возможность участия с.-д. доказана. Но теперь интереснее другая, практическая постановка этого вопроса, данная октябрем – декабрем. Ведь Советы рабочих депутатов и т. п. были на деле зачатками временного правительства; власть неизбежно досталась бы им в случае победы восстания. Надо перенести центр тяжести именно на изучение этих, исторически данных, зародышевых органов новой власти, на изучение условий их работы и их успеха. Это насущнее, это интереснее в данный момент, чем гадания «вообще» о временном революционном правительстве.

Нам остается рассмотреть вопрос о времени выступления. Нежная любовь к кадетской Думе вызвала у с.-д. правого крыла требование немедленного выступления. Эта идея потерпела торжественное фиаско. Отношение масс рабочего класса и городского населения вообще показало, что серьезность положения сознается или чувствуется. Борьба ожидается на деле, разумеется, вовсе не за Думу, а за свержение старой власти. Отсрочка явилась результатом общего настроения, желания подготовиться к действительно решительной и отчаянной борьбе, добиться согласованности действий.

Возможно, и пожалуй всего более вероятно, что новая борьба разгорится так же стихийно и неожиданно, как предыдущие, в результате нарастания настроения и одного из неизбежных взрывов. Если дело пойдет так, если такой ход развития наметится, как неизбежный, тогда нам не придется и решать вопроса о времени выступления, тогда наша задача сведется к удесятерению агитации и организационной работы во всех указанных выше направлениях.

Может быть, однако, что события потребуют от нас руководителей и назначения времени выступления. Если бы это оказалось так, то мы советовали бы назначить всероссийское выступление, забастовку и восстание к концу лета или к началу осени, к средине или концу августа. Важно бы было использовать период строительных работ в городах и окончания летних полевых работ. Если бы удалось достигнуть соглашения всех влиятельных революционных организаций и союзов о времени выступления, тогда возможность произвести его в указанный срок была бы не исключена. Единовременность начала борьбы по всей России была бы громадным плюсом. Даже осведомление правительства о сроке стачки не имело бы, вероятно, губительного значения; ведь это не заговор и не военная атака, требующие внезапности. Войска по всей России были бы наиболее деморализованы, вероятно, если бы в течение недель и недель их тревожила мысль о неизбежности борьбы, их держали бы под ружьем, а агитацию все дружнее вели бы все и всяческие организации наряду с массой «беспартийных» революционеров. Влиятельные члены Думы из с.-д. и трудовиков тоже могли бы помочь успеху единовременного выступления.