Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 19. Июнь 1909 — октябрь 1910

Эта уклончивость Максимова и К омногих обманывала и обманывает; говорят: ну какой же вред могут принести партии или даже фракции люди, которые вовсе не отказываются исполнять партийные решения и только осторожно защищают свою несколько иную оценку тактики?

Подобный взгляд на проповедь Максимова и К oсильно распространен среди недумающей публики, берущей на веру слова, не учитывающей конкретное политическое значение уклончивых, осторожных, дипломатических фраз в обстановке данного партийного положения. Эта публика получила теперь превосходный урок.

Листок Максимова и К oпомечен 3/16 июля 1909 года. В августе Исполнительная комиссия СПБ. комитета тремя ультиматистскими голосами против двух приняла следующую резолюцию по поводу предстоявшей (теперь уже оконченной) избирательной кампании в Петербурге:

«Исполнительная комиссия по вопросу о выборах постановила: не придавая особо важного значения Государственной думе и нашей фракции в ней, но руководствуясь общепартийным постановлением, произвести выборы, не затрачивая всех имеющихся сил, лишь выставляя собственных кандидатов для впитывания социал-демократических голосов и организуя избирательную комиссию, подчинив ее через своего представителя Исполнительной комиссии Петербургского комитета».

Пусть сравнят читатели эту резолюцию с заграничным листком Максимова. Сравнение этих двух документов – самое лучшее и самое верное средство для раскрытия публике глаз на настоящее значение заграничной группы Максимова. Резолюция эта совершенно так же, как и листок Максимова, выражает подчинение партии – и совершенно так же, как Максимов, принципиально защищает ультиматизм. Мы отнюдь не хотим сказать, что петербургские ультиматисты прямо руководились листком Максимова, – об этом у нас нет никаких данных. Да это и не важно. Мы утверждаем, что идейное тождество политической позиции здесь несомненно. Мы утверждаем, что на данном примере особенно наглядно обнаружилось применение «осторожного», «дипломатического», тактичного, уклончивого – называйте, как хотите, – ультиматизма на деле, применение, знакомое всякому близко стоящему к партийной работе человеку из сотни аналогичных случаев, менее «ярких», не закрепленных официальными документами, касающихся того, о чем социал-демократ не может рассказать публике по конспиративным причинам, и т. п. Конечно, петербургская резолюция менее искусна в литераторски-техническом отношении, чем листок Максимова. Но ведь на практике взгляды Максимова всегда (или в 999 случаях из 1000) будут применяться в местных организациях не самим Максимовым, а его менее «искусными» сторонниками. Для партии интересно не то, кто «искуснее» заметает следы, а то, каково действительное содержание партийной работы, каково действительное направление, даваемое работе теми или иными вождями.

И мы спрашиваем любого беспристрастного человека, можно работать в одной фракции, т. е. в одном союзе партийных единомышленников, сторонникам «Пролетария» и авторам подобных резолюций? Можно говорить серьезно о проведении в жизнь партийного решения об использовании Думы и думской трибуны при подобного рода резолюциях высших органов местных комитетов?

Что резолюция Исполнительной комиссии на деле бросает палки под колеса начинающейся избирательной кампании, что эта резолюция на деле срывает избирательную кампанию, – это сразу поняли все (кроме ее авторов и кроме ультиматистов, восхищенных «искусством» Максимова в деле заметания следов). О том, как отозвались на эту резолюцию большевики в С.-Петербурге, мы уже сказали и скажем еще ниже. Что касается до нас, то мы немедленно написали статью «Отзовистски-ультиматистские штрейкбрехеры» {53}, – штрейкбрехеры потому, что своей позицией ультиматисты явно предавали социал-демократическую избирательную кампанию кадетам, – обрисовали в ней всю позорность подобной резолюции для социал-демократов и пригласили принявшую сию резолюцию Исполнительную комиссию немедленно спять с «Пролетария» заголовок «орган СПБ. комитета», если эта Исполнительная комиссия претендует на выражение взглядов петербургских социал-демократов: мы лицемерить не хотим, – говорилось в этой статье, – мы органом подобных… тоже-большевиков не были и не будем.

Статья была уже набрана и даже сверстана, когда мы получили письмо из Петербурга об отмене пресловутой резолюции. Номер пришлось отложить (№ 47–48 вышел от этого несколькими днями позже, чем следовало). О резолюции ультиматистов приходится говорить теперь, к счастью, не в связи с ведущейся избирательной кампанией, а в очерке того, что было… и что хорошо бы сделало, если бы совсем «быльем поросло».