Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 20. Ноябрь 1910 — ноябрь 1911

«…Споры Маркса с Виллихом-Шаппером в начале 1850-х годов вертелись как раз (!!) около вопроса о значении тайных обществ и о возможности из них руководить политической борьбой… Бланкисты (во Франции 60-х гг.) «готовились» к этим событиям (к краху бонапартизма), устраивая тайные общества и закупоривая в них одиночек рабочих; французская же секция марксистов… шла в рабочие организации, основывала их, «боролась за легальность» всеми средствами…»

Как раз не из той оперы ни тот, ни другой пример. Между Марксом и Виллихом в 50-х годах, между бланкистами {88}и марксистами в 60-х годах спор шел вовсе не о том, следует ли «только» в «мирных, терпимых» (Мартов, с. 10, № 1 «Жизни») организациях искать «элементов для возрождения партийного бытия». Мартов это прекрасно знает и напрасно пытается ввести читателей в заблуждение. Оба эти спора велись не о «возрождении» рабочей партии, ибо нельзя было тогда и спорить о возрождении того, чего до тех пор не было вовсе. Оба спора велись именно о том, нужна ли вообще рабочая партия, опирающаяся на рабочее движение, классовая партия. Именно это отрицали и Виллих, и бланкисты 60-х годов, как прекрасно знает Мартов, напрасно пытающийся разговорами о том, что теперь бесспорно, заслонить то, что теперь спорно. Не только в 50-х и в 60-х годах Маркс не стоял никогда на той точке зрения, чтобы «только» в мирных и терпимых организациях искать элементов для возрождения или для рождения партийного бытия, а далее в конце 70-х годов, на неизмеримо более высокой ступени развития капитализма и развития буржуазной монархии, Маркс и Энгельс подняли беспощадную войну против немецких оппортунистов, ликвидировавших недавнее прошлое немецкого «партийного бытия», оплакивавших «крайности», говоривших о «более цивилизованных» формах движения («европеизации», на языке современных русских ликвидаторов), защищавших ту мысль, что «только» в «мирных и терпимых» организациях следует «искать элементов возрождения» и т. д.

«Резюмирую, – пишет Мартов. – Для теоретического обоснования и политического оправдания того, что сейчас делают оставшиеся верными марксизму меньшевики, вполне достаточно того факта, что современный режим представляет собой внутренне противоречивое сочетание абсолютизма с конституционализмом и что русский рабочий класс созрел для того, чтоб, подобно рабочим передовых стран Запада, ухватить этот режим за Ахиллесову пяту этих противоречий».

Этих слов Мартова («вполне достаточно») – вполне достаточно, чтобы и нам сделать свое резюме. «Вполне достаточным» находит Мартов то, что признают и кадеты, и часть октябристов. Именно «Речь» поставила в январе 1911 года вопрос так, как в августе 1910 и предлагал его ставить Мартов: противоречивое-де сочетание конституционализма с антиконституциональностью; два лагеря – за конституцию и против нее. Для Мартова «вполне достаточно» то, что вполне достаточно для «Речи». Марксизма тут нет и грана. Марксизм тут весь выветрился и заменился либерализмом. Для марксиста ни в каком случае не «достаточно» того, что у нас есть «противоречивое сочетание». Марксизм начинается лишь там, где начинается сознание, понимание того, что эта истина недостаточна, что она заключает в себе ложку правды и бочку неправды, что она затушевывает глубину противоречий, прикрашивает действительность, отрицает единственно возможные средства выхода из положения.

«Противоречивое сочетание» старого режима с конституционализмом есть не только в современной России, но и в современной Германии и даже в современной Англии (палата лордов; независимость короны от народных представителей в делах внешней политики и т. д.). Спрашивается, какую позицию реально (т. е. независимо от добрых пожеланий и благонамеренных речей) занимает тот политик, который заявляет, что для русского «вполне достаточно» признать то, что верно и по отношению к Германии и по отношению к Англии? Такой политик реально занимает позицию либерала, кадета. Даже сколько-нибудь последовательный буржуазный демократ не может стоять и не стоит у нас на такой позиции. Последнее слово Мартова, его заключительная, резюмирующая всю дискуссию у ликвидаторов формула дает замечательно точное, поразительно ясное, исчерпывающе полное выражение либеральных взглядов, провозимых под якобы марксистским флагом.