Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 21. Декабрь 1911 — июль 1912

Это – маленький пример, которым мы, к сожалению, вынуждены ограничиться. Но этот пример очень характерен. Тот смешной результат, который получился из «европейского» плана Троцкого насчет «комиссии прессы», получается и от «европейских» планов всех ликвидаторов насчет «открытой рабочей партии», или «легальных политических рабочих обществ», и насчет «кампании» «борьбы за свободу коалиций» и т. д.

Из «европейских» планов Троцкого насчет «комиссии прессы», «выборного коллективного органа контроля» за рабочей газетой «всех оформленных рабочих организаций» и т. д. получилось только то, что легалистская игра в «рабочее издательство» принесла особый урок рабочим, а на деле ни «комиссии прессы», ни рабочей прессы у ликвидаторов не получилось! Таковы факты.

«Комиссия прессы» была мечтанием оппортунистического интеллигента, который в обход трудных неевропейских условий рабочего движения в России сочинил отменно-хороший европейский план и по случаю сочинения такого плана хвастался на весь мир своим «европеизмом».

Не случайна, а неизбежна эта горькая участь ликвидаторов. Как только их «европейские» планы приближаются к осуществлению, так сразу обнаруживается, что это – мыльные пузыри, выдумки оппортунистических интеллигентов. Так было и с рабочим съездом, и с «комиссией прессы», и с легальным политическим обществом рабочих (запутанные оговорочки, которыми «спасает» этот «план» Мартов в № 5 «Нашей Зари», нисколько не улучшают дела), и с кампанией борьбы за свободу коалиций.

«Европеизмом» называют ликвидаторы условия деятельности социал-демократов в главных государствах Европы после 1871 года, т. е. как раз в такой период, когда вся историческая эпоха буржуазных революций была закончена, когда основы политической свободы сложились прочно и надолго. «Изменение характера» социал-демократии в этих государствах явилось, во-первых, после коренного изменения политических условий, после того, как сравнительно весьма прочно установился определенный конституционный уклад; а, во-вторых, это изменение было только временным изменением для определенного периода (который как раз в последнее время, по общему признанию самых осторожных социал-демократов Европы, близится к своему концу).

В таких условиях вполне упрочившегося буржуазного конституционализма кампания, например, за свободу коалиций или за всеобщее избирательное право, вообще за конституционные реформы – могла явиться, при известных обстоятельствах, кампанией рабочего класса, действительной политической кампанией, действительной борьбой за конституционные реформы.

У нас же оппортунистические интеллигенты переносят лозунги подобных «европейских» кампаний на почву, лишенную элементарнейших основ европейского конституционализма, пытаясь обойти ту своеобразную историческую эволюцию, которая обыкновенно предшествует созданию этих основ.

Реформизм нашего Аксельрода и его друзей, которые корчат из себя «европейских социал-демократов», отличается от реформизма Биссолати, этого настоящего европейца, – тем, что Биссолати жертвует принципами классовой борьбы и последовательной марксистской теории и практики ради реформ, действительно совершаемых (с теми или иными урезками) действительно господствующей либеральной буржуазией. Аксельрод же приносит ту самую жертву, что и Биссолати, ради реформ, о которых только попусту болтают бессильные, несерьезные, мечтательные либералы.

Действительной силой станет у нас в России либеральная буржуазия только тогда, когда развитие страны перешагнет через робость либералов, через их примиренческие, половинчатые лозунги. Так бывало везде. Либералы становились властью только тогда, когда демократия побеждала вопреки либералам.

«Невская Звезда» №№ 18 и 19, 22 и 29 июля 1912 г. Подпись: В. И.

Печатается по тексту газеты «Невская Звезда», сверенному с текстом сборника «Марксизм и ликвидаторство», ч. II, СПБ., 1914

Первая страница газеты «Правда» № 80, 1 августа 1912 г., в которой напечатано продолжение статьи В. И. Ленина «Итоги полугодовой работы» ( Уменьшено )

Поставив ежедневную рабочую газету, петербургские рабочие совершили крупное, – без преувеличения можно сказать, историческое дело. Рабочая демократия сплотилась и укрепила себя при невероятно трудных условиях. Разумеется, о прочности рабочей демократической печати у нас говорить не приходится. Всем прекрасно известно, каким преследованиям подвергаются рабочие газеты.