Александр Шуваев: Украинский скальпель

Во что мы верим, некритично по определению? Правильно, в Бога. Вот и у людей, испытавших нечто подобное, имеющих такого рода опыт, остается ощущение непосредственного прикосновение божества, того, что именуется Откровением.

И нет нужды, что идейки сами по себе могут быть очень так себе. И нет нужды, что неизвестное божество, коснувшись, не представилось и запросто могло нести на гордой голове рога. Я твой!!! Возьми меня всего, возьми мою кровь и саму жизнь мою!!! А все остальные, кто не пережил этого, кто не несет бога, — моего Бога! — в душе, не брат мне. Можно сказать, он и вовсе не человек, недоразумение, вместо души — пар. Это явление-сущность, условно именуемое «эгрегором», плохо изучено в силу крайней редкости проявления, но в самом существовании его, пожалуй, сомнений нет.

Не спешите смеяться надо мной. Подождите годик. Если я, — не дай Бог! — прав, то дело плохо. «Майданутые» либо победят, либо полягут всеми, пролив перед этим реки крови. Они будут плевать на голод, холод, отсутствие удобств и перекрестный огонь с большой вероятностью сдохнуть. Большевиков при Ильиче, «старой гвардии» при Алоизиевиче тоже было чуть да маленько, но они одолели всех. Добиваясь непонятно — чего, и добившись Бог знает чего. И дикая, иррациональная ненависть к русским (в самом деле, чего уж такого страшного мы, нынешние, им сделали?) очень надолго.

И, если я прав, надо отыскать автора, конкретного, настоящего, а не этих клоунов, что в наше время считаются политиками. Найти, допросить самыми форсированными методами и прикончить. И нет сейчас задачи более важной, потому что «Майдан» — это не еще одна цветная революция в ряду прочих, он только мимикрирует под нее. На самом деле это может быть чем-то принципиально новым, от чего спаси нас Создатель.

В первой части не удосужился объяснить, — а почему, собственно, скальпель? Это, по преимуществу, субъективно: события последнего года слишком много вскрыли, обнажив под покровами привычного кровавое мясо истинного нутра, сути, подоплеки. Многие показали, чего они на самом деле хотят и стоят, как к кому относятся, что кому готовят и желают. Попытка осознать события заставила совсем по-другому осмыслить, казалось бы, давно известное, вспомнить давно забытые разговоры и по-новому осознать пережитое. Даже мелочи в свете Майдана получают совсем другое значение.

Нулевые, беседа с месье Б., целым депутатом Национального Собрания. Совершенно приватная интернациональная тусовка в Москве, я по-французски почти никак, беседовали по-аглицки, на котором оба более-менее. Когда чего было не понятно, нам переводили. Он — политикан со стажем, что-то вроде социал-демократа, разбираться не стал. Треп, как треп, Россия перестала явным образом разваливаться, и, среди прочего, он сказал таковы слова: «… по ситуации на начало 1994 года сохранение России не предусматривалось».

Сказал и сказал, он сказал, я забыл. Хотя и типун на язык, конечно. А вот в прошлом году вспомнил.

Господин президент, на очередной пресс-конференции задал репортеру вопрос типа: «А вы сами-то — читали условия этой евроинтеграции?» — и по виду журналера было совершенно ясно, что ничего подобного он не читал. Собственно, как и положено журналерам. Он и так знал доподлинно, что ЛЮБОЕ присоединение к Европе обозначает, что спустя самое короткое время и на Украине жизнь будет, как в Европе. Это так, потому что этим самым очень этого хочется, а мелочи их не интересуют. ЕВРОПА же. Одно слово. Я — прочитал. Переварил, обдумал, — и поневоле вспомнил десятилетней давности слова месье. В документе сохранение Украины не предусматривалось.

Я не прошу верить мне на слово, — потратьте полчаса, найдите и прочитайте. Со мной согласится любой мало-мальски вменяемый человек, не то, что специалист.

К господину президенту можно относиться по-разному, но тогда же пришло в голову: он похож на человека, который читает договора. Янукович, похоже, не читал. И на это, похоже, твердо рассчитывали. Потому что, прочитав, усомнится даже такая дешевая, мелкая шпана, непонятно, каким побытом угодившая в президенты огромной страны. Он и усомнился, себе на голову, потому что после этого его партнеры по переговорам перешли к от стандартного плана — к форсированному. Перестав соблюдать не то, что приличия, но даже и их видимость. Ребятам совершенно очевидно было ОЧЕНЬ надо, причем все и очень быстро. Сразу. Поправьте меня, но, по-моему, это бросалось в глаза.