Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 41. Май-ноябрь 1920

В сорок первый том включены 33 ленинских документа, не входивших ранее в Собрания сочинений В. И. Ленина (20 – печатаются в основном тексте тома, 12 – в разделе «Подготовительные материалы», 1 – в разделе «Приложения»). Большая часть этих работ была опубликована в XXXIV, XXXV и XXXVI Ленинских сборниках и в некоторых других изданиях. Выступления Ленина при закладке памятника К. Марксу 1 мая, на заседании Исполкома Коминтерна 19 июня и на митинге, посвященном закладке памятника К. Либкнехту и Р. Люксембург в Петрограде, 19 июля 1920 года были опубликованы лишь в прессе того времени. Беседа Ленина с японским корреспондентом Р. Накахира, на русском языке впервые опубликованная 16 апреля 1963 года в газете «Известия» № 91 в переводе с английского, в настоящем томе печатается в переводе с более полного японского текста. Три документа: речь об очередных задачах партийного строительства на IX Всероссийской конференции РКП(б), набросок тезисов об основных задачах II конгресса Коминтерна и замечания на доклад Султан-Заде о перспективах социальной революции на Востоке – печатаются впервые.

Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС

В. И. Ленин ( 1920 )

Написано в апреле – мае 1920 г.

Напечатано в июне 1920 г. в Петрограде отдельной книгой Государственным издательством

Печатается по тексту книги, сверенному с рукописью

Обложка книги В. И. Ленина «Детская болезнь «левизны» в коммунизме». – 1920 г. ( Уменьшено )

Первые месяцы после завоевания пролетариатом политической власти в России (25. X. – 7. XI. 1917) могло казаться, что громадные отличия отсталой России от передовых западноевропейских стран сделают революцию пролетариата в этих последних очень мало похожей на нашу. Теперь мы имеем уже перед собой очень порядочный международный опыт, который говорит с полнейшей определенностью, что некоторые основные черты нашей революции имеют не местное, не национально-особенное, не русское только, а международное значение. И я говорю здесь о международном значении не в широком смысле слова: не некоторые, а все основные и многие второстепенные черты нашей революции имеют международное значение в смысле воздействия ее на все страны. Нет, в самом узком смысле слова, т. е. понимая под международным значением международную значимость или историческую неизбежность повторения в международном масштабе того, что было у нас, приходится признать такое значение за некоторыми основными чертами нашей революции.

Конечно, было бы величайшей ошибкой преувеличить эту истину, распространить ее не только на некоторые из основных черт нашей революции. Точно так же было бы ошибочно упустить из виду, что после победы пролетарской революции хотя бы в одной из передовых стран наступит, по всей вероятности, крутой перелом, именно: Россия сделается вскоре после этого не образцовой, а опять отсталой (в «советском» и в социалистическом смысле) страной.

Но в данный исторический момент дело обстоит именно так, что русский образец показывает всем странам кое-что, и весьма существенное, из их неизбежного и недалекого будущего. Передовые рабочие во всех странах давно поняли это, – а еще чаще не столько поняли, сколько инстинктом революционного класса схватили, почуяли это. Отсюда международное «значение» (в узком смысле слова) Советской власти, а также основ большевистской теории и тактики. Этого не поняли «революционные» вожди II Интернационала, вроде Каутского в Германии, Отто Бауэра и Фридриха Адлера в Австрии, которые и оказались поэтому реакционерами, защитниками худшего оппортунизма и социал-предательства. Между прочим, анонимная брошюра «Всемирная революция» («Weltrevolution»), вышедшая в 1919 году в Вене (Sozialistische Biicherei, Heft 11; Ignaz Brand [1]), показывает особенно наглядно весь ход мысли и весь круг мысли, вернее, всю бездну недомыслия, педантства, подлости и предательства интересов рабочего класса – и притом под соусом «защиты» идеи «всемирной революции».

Но остановиться подробнее на этой брошюре придется когда-либо в другой раз. Здесь же отметим только еще одно: в давно-давно прошедшие времена, когда Каутский был еще марксистом, а не ренегатом, он, подходя к вопросу, как историк, предвидел возможность наступления такой ситуации, при которой революционность русского пролетариата станет образцом для Западной Европы. Это было в 1902 году, когда Каутский писал в революционной «Искре» {2}статью «Славяне и революция». Вот что он писал в этой статье: