Марк Бойков - Кто же спасет Россию?

Выделить что-либо полезное сегодня в платоновской формуле довольно сложно. Душа и тело есть у всех людей: у доброго и злого, праведника и подонка. Но как стройное тело ничего не говорит о добродетельности его обладателя, так и душа, могущая притворяться и любезничать, порой изящно маскирует морального уродца.

Француз-гуманист Вольтер в трактате «Сомнения по поводу человека» высказался весьма витиевато, но вполне внятно для достаточно умных: «Итак, в добрый час люди были разделены на два класса: первый – люди божественные, жертвующие своим себялюбием благу общества; второй – подлый сброд, влюбленный лишь в самого себя; весь свет хотел и хочет в наше время принадлежать к первому классу, хотя весь свет в глубине души принадлежит ко второму…» /Сб. «Человек:Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии». М., Политиздат, 1991, с. 308/.

К критерию подлинности человека ближе всех подошел Карл Маркс. В известном принципе будущего коммунистического общества: «Каждый по способностям, каждому по потребностям!» /Соч., т. 19, с. 20/ – он выделил главное: противоречивое единство между способностями и потребностями, созидательным и потребительским началами. Эти начала и есть отправной посыл каждого из людей.

А чем занимается общество в своей основе? Производством и потреблением. Опираясь именно на способности и потребности людей.

5. Без них оно не может обойтись ни в производстве, ни в потреблении. То есть основное противоречие человека попросту совпадает с основным противоречием всякого общества. Общество, следовательно, вторично по отношению к человеку. Не общество породило человека, а человек создает соответствующее себе общество в отношениях между собой.

Тогда естественно спросить: а откуда основное противоречие взялось в человеке? Нет большой тайны и здесь. От природы, той самой, в которой он обитал и которую ныне попирает. Всякая живая особь в природе: микроб, растение или животное – представляет собой единство приспособительных задатков и органических потребностей, развитие которых во взаимодействии обеспечивает ей самосохранение и прогресс вида в целом.

Если мы продолжим логику основного противоречия человека, то неизбежно придем к выводу, что и неживая природа развивается по тому же закону: ничто в мире не возникает, не создается иначе, как через употребление, поглощение чего-либо извне, для той же цели состоя и для других. Вспомните закон сохранения материи и движения, по Ломоносову-Лавуазье: «Сколько в одном месте убудет, столько же в другом прибавится».

Поэтому и Человека мы можем понять только в качестве продолжения Природы и Общества, но не как нечто привнесенное в них, якобы со своим законом, со своей тайной. То противоречие, которое мы в нем обнаруживаем, является сквозным, стержневым противоречием всей, живой и неживой, материи, но на более высоком уровне, в более развитой и потому более конфликтной форме, где созидание и потребление предстают уже в крайней обособленности и антагонизме своих функций.

6. Да, мы произошли от животных, может, двух-трех близких человекоподобным приматам ветвей, по закону естественного отбора /Ч. Дарвин «Происхождение человека и половой отбор» (1871)/. При этом на формирование вида наш предок потратил около 4–2,5 млн. лет, тогда как на отпочкование вида от животных ему понадобилось 45–40 тыс. лет. И завершающая фаза, надо заметить, не отделилась от исходной, а пребывает в ее рамках.

Короче, происхождение держит нас в лоне творения, не отпуская из своих корней. Об этом лучше других поведали нам Б. Ф. Поршнев /«О начале человеческой истории. Проблемы палеопсихологии». М., изд. «ФЭРИ-В», 2006/ и его последователь Б. А. Диденко /«Цивилизация каннибалов. Человечество как оно есть». М., ТОО «Поматур», 1999; «Хищная власть. Зоопсихология сильных мира сего». М. «Полиграфресурсы», 1997 и др./.

Мы думаем, что мы люди, а на самом деле от зверья мы ушли очень недалеко и постоянно рискуем свалиться в невозвратный колодец, «черную дыру» или еще какую-то яму Космоса. Причем, больше всего эта опасность исходит от правителей, желающих жить в элитарном достатке независимо от заслуженности и общего уровня жизни.

7. Ученые назвали свою концепцию этической антропологией, но правильнее было бы назвать – этической анатомией человечества. Ибо найденные подвиды человеческого семейства – это не ископаемые, они живы и постоянно воспроизводятся. Суперанималы (злостные хищники), суггесторы (расчетливые приспособленцы), диффузные (аморфные трудяги), неоантропы (творческие гоминиды). Все они означают разные способы самоутверждения и отъема благ у сообщества, ведущие свою родословную от приспособительной практики далеких предков.