Михаил Делягин - Светочи тьмы - Физиология либерального клана. От Гайдара и Березовского до Собчак и Навального

Березовский, по–видимому, помог Коржакову победить его политического противника — и. о. генпрокурора Ильюшенко, — добыв компромат на зятя Ильюшенко Янчева, своего давнего знакомого, бывшего не зависимым от Березовского дилером «АвтоВАЗа», а затем сконцентрировавшего в своем «Балкар — Трейдинге» экспорт четверти российской нефти. Янчев нацелился на приватизацию «Сибнефти», но был арестован через месяц после ее учреждения и за три месяца до залогового аукциона, а его бизнес, по оценкам, достался структурам Березовского.

На залоговом аукционе в декабре 1995 года государство передало 51 % акций «Сибнефти» «Столичному банку сбережений» Смоленского и «Нефтяной финансовой компании» Березовского и Абрамовича, гарантом которых был «Менатеп», за 100,3 млн. долл. при стартовой цене 100 млн., заниженной, по оценкам, в 25 раз. Их «конкурент» — консорциум того же «Менатепа» и ЗАО «Тонус», гарантом которых был тот же «Столичный банк сбережений», — не поднимал цену. Заявку попытавшегося было вмешаться в согласованный раздел активов «Инкомбанка» просто не приняли во внимание.

Абрамович занимался в «Сибнефти» стратегическим планированием, Березовский — лоббированием во властных структурах, Смоленский — в финансовых.

В конце 1995 года Березовский сыграл ключевую роль в смене руководства «Аэрофлота»: его возглавил заслуженный и уважаемый, но полностью управляемый им маршал Шапошников, бывший после провала ГКЧП последним, «ликвидационным» Министром обороны СССР. В «Аэрофлоте» его первым заместителем по коммерческим вопросам стал давний партнер Березовского Самат Жа- боев, а после его болезни Глушков; Березовский заявил о намерении приватизировать крупнейшего российского и одного из лучших мировых авиаперевозчиков.

После поражения «партии власти» на парламентских выборах в декабре 1995 года угроза поражения Ельцина с его рейтингом 3–6 % стала очевидной. Это означало крах сложившейся модели грабежа страны и утрата огромной собственности.

Страх этого заставил Березовского помириться с Гусинским (на Давосском форуме 1996 года). Он распространял слухи, что это он на этом форуме привлек Чубайса к объединению с новоявленными олигархами для сохранения Ельцина у власти, но тот действовал самостоятельно, а Березовский был лишь одним из олигархов, чьей активной поддержки он добился.

В «президентском клубе» было достигнуто соглашение о прекращении борьбы между олигархами и объединении сил для сохранения Ельцина, а также создан параллельный предвыборный штаб. Вместо Коржакова, директора ФСБ Барсукова и первого вице–премьера Сосковца (пошедших после первого тура выборов «ва–банк» в скандале с выносом наличных долларов из Дома правительства и изгнанных благодаря отчаянной реакции Чубайса при поддержке Лебедя) его возглавили Чубайс и Т. Дьяченко; важную роль как премьер играл и Черномырдин.

Официальные встречи проходили в «Президент- отеле», где он якобы размещался (наравне с работавшими там американскими кураторами ельцинской кампании, среди которых, по ряду сообщений, заметную роль играл будущий посол США в России Макфол). Но главное помещение штаба, в котором и шла работа, находилось в «ЛогоВАЗе». Это позволило Березовскому извлечь из сохранения Ельцина у власти наибольшую выгоду.

К тому времени он уже перестал соблюдать даже видимость приличий, наглядно и открыто демонстрируя свои убеждения в абсолютном всесилии денег. В интервью Financial Times он с гордостью заявил, что семь банкиров, финансирующих кампанию Ельцина, контролируют более половины экономики страны, что, по его мнению, гарантировало победу.

Это заявление породило эффективно разоблачающий как власть, так и олигархов термин «семибанкирщина», — и впервые вызвало у них серьезное раздражение Березовским, своим наглым и бессмысленным хвастовством создающим проблемы для всех.

В конце апреля 1996 года Березовский подписал инициированное им (наряду с Ходорковским и Смоленским) обращение 13 олигархов и крупных директоров «Выйти из тупика!» с призывом к Ельцину и Зюганову достичь компромисса для сохранения стабильности. Однако ни они, ни общество не были готовы к компромиссам; окружение Ельцина восприняло этот шаг как испуг бизнеса на грани предательства, окружение Зюганова — как готовность к капитуляции. Поэтому письмо «повисло в воздухе» и не вызвало никакой реакции. Ситуацию усугубил Коржаков (18 марта не разогнавший Госдуму для сохранения Ельцина только из–за жесткой позиции руководства МВД во главе с А. С. Куликовым), предложивший перенести выборы. Это заявление, хоть и дезавуированное Ельциным, было расценено как признак его слабости, и воодушевило сторонников Зюганова.