Светлана Троицкая: Информационный террор: воспринимать или жить?

Не так давно я получала четвертое высшее образование в Институте богословия и философии. Так вот, даже в таком учебном заведении некоторые студенты ходили на лекции не с конспектами, а с ноутбуками, куда они пытались записывать лекцию, хотя чаще всего играли на занятиях в разные игры, бродили по сайтам и раскладывали пасьянсы. Когда же на экзамене преподаватель разрешал подходить к его столу только с листом бумаги, закрывая глаза даже на то, что сведения туда заносились с мобильника или наладонника, то некоторые из этих ребят сначала выпрашивали у студентов постарше бумагу и ручку, а затем долго крутили пишущий инструмент в руках, вспоминая, как же им пользоваться… Пик драмы произошел перед государственным экзаменом, на который наши медиазависимые студенты просто не пришли, так как их предупредили, что на входе в аудиторию будет проверяться наличие при себе любых технических устройств и даже ручку с листочком нужно будет получать только у представителей госкомиссии.

Этот случай еще раз убедил меня в том, как коварно влияет на человеческую память общение с миром хай-тека. Мозг настолько привыкает к возможности получения любой информации из технического устройства, что просто не способен сохранять ее в себе. А зачем, если вся мировая библиотека и весь накопленный человечеством объем знаний ты носишь, по сути, в своем кармане. В итоге память практически не используется, а любая функция без регулярной тренировки, как известно, атрофируется. Память становится крайне поверхностной и кратковременной. В лучшем случае человек запомнит не саму информацию, а в какой папке она лежит и каким образом он сможет найти сохраненный файл при необходимости. Так компьютер и Интернет стали для человека своеобразным «протезом памяти».

Как утверждают специалисты, само по себе длительное погружение в цифровой мир вызывает особое переутомление. Оказывается, уже через несколько часов нахождения в Сети люди начинают все чаще ошибаться. А перед тем как выйти из Сети, они ощущают опустошенность, утомление, раздраженность.

Такое состояние уже получило специальное определение — «цифровой туман». И я не ошибусь, если скажу, что такой туман гораздо больше песенного сиреневого похож на обман. Погруженный в виртуальный мир человек просто не способен к адекватному восприятию себя, других людей, происходящих с ним и вокруг него событий. Если же говорить о чисто физиологическом уровне, то эту новую форму стресса доктор Гэри Смолл называет техногенным истощением мозга… Американский профессор из Лос-Анджелеса считает, что у поколения цифровых аборигенов, которое постоянно сидит в чатах и скайпах, атрофируются нейронные механизмы, отвечающие за общение лицом к лицу.

Будучи специалистом по проблемам старения, доктор Смолл выражает опасения за будущее состояние мозга, подверженного столь колоссальным нагрузкам на физиологическом и психическом уровнях: не приведет ли сегодняшнее истощение мозга к эффекту его чрезмерного и противоестественного быстрого старения? Что ждет современное хай-тек поколение — дальнейшая эволюция или деградация?

На примере своих сокурсников и, увы, несостоявшихся богословов я наглядно убедилась, что постоянная погруженность в виртуальную реальность значительно уменьшает способность концентрироваться на восприятии только одного предмета. Пестрый мир Интернета так приучает мозг к постоянному получению разнообразной и суррогатной пищи для ума, что быть погруженным в кропотливое изучение только одной темы человек уже не способен. Специалисты по изучению последствий хай-тек революции считают, что мозг «цифровых аборигенов» ожидает постоянного поступления информации именно в том виде, в каком ее распространяет Сеть — в виде стремительного потока частиц. В результате такого хаотичного восприятия мышление становится отрывочным, а чтение — поверхностным. В итоге люди превращаются в «расшифровщиков информации», которая зачастую и не нужна им по жизни.

Подобно обычному чревоугоднику, медиазависимый человек регулярно набирает множество информации на разные темы, но он не в состоянии ее переработать затем с пользой для себя, для других людей, своей нынешней или перспективной деятельности. Конечно же, будучи ходячим контейнером по хранению информационного мусора, человек может поделиться с окружающими своими познаниями, но ничего созидательного эти сведения, как правило, не несут, и интерес к ним, а соответственно, и к носителю такого рода словесных отходов быстро утрачивается. Вот почему эти, казалось бы, широко информированные люди все более ограничивают свое общение и контакты с социумом. Более того, их мозг теряет базовые механизмы, управляющие контактами с другими людьми. Им все труднее считывать чужую мимику во время беседы или угадывать чужие эмоции, вслушиваться в тон речи и различать интонационный подтекст.