Литературная Газета - Литературная Газета 6554 ( № 21 2016)

В этом смысле сенсация состоялась.

Никита Барышев, соб. кор. ЛГ, Рим.

Настоящий русский шпионский

Книжный ряд / Ракурс / Заметки на полях

Английский аристократ Ян Ланкастер Флеминг в середине ХХ века породил новый литературный жанр – «шпионский роман». С этого момента и стартовала мировая бондиана, чуть ли не в каждой уважающей себя стране появились многочисленные подражатели. При этом Советский Союз нисколько не отставал от зарубежных коллег, а наоборот – обгонял их.

Мало кто знает, что первый роман о Джеймсе Бонде «Казино Рояль» вышел лишь в 1953 году, а первая ласточка советского шпионского детектива – «Дипломатическая тайна» Льва Никулина (Олькенецкого) – увидела свет на 30 лет раньше, в 1923-м. Затем, во второй половине 1930-х годов, в СССР вышли приключения Майора Пронина – автор Лев Овалов (Шаповалов) – и культовая для советских детей повесть Григория Адамова «Тайна двух океанов». Флеминг, по сути дела, не добавил жанру ничего. Даже аристократический лоск, дорогие автомобили и красивые женщины имели место уже в романе Никулина. Но мировая слава, как водится, досталась англичанину.

После Великой Отечественной русская литература взяла шпионский жанр в оборот, и к делу приступили весьма серьёзные авторы. Это и приёмный сын латышского революционера Николай Томан (повесть «Среди погибших не значатся»), и экс-руководитель советской контрразведки Олег Шмелёв (Грибанов), и главный редактор журнала «Знамя» Вадим Кожевников, и, наконец, молодой советский элитарий Юлиан Семёнович Семёнов, подаривший нам «Майора Вихря» и «Штирлица».

Совсем недавно российская когорта авторов шпионских романов пополнилась новым именем. Им стал ни много ни мало полковник Первого главного управления КГБ СССР (СВР), советский резидент в скандинавских странах Александр Полюхов.

Он пишет интеллектуальные приключенческие романы, которые впечатляют даже людей, причастных к силовым структурам России. В книгах Полюхова легко узнаются реальные персоны и вполне конкретные операции отечественных спецслужб прошлого и настоящего. Это тот самый случай, когда отставные разведчики приоткрывают завесу тайны над спецоперациями прошлых лет. Но делают это в жанре художественных произведений.

Главным преимуществом книг Полюхова является показ самой ткани службы разведчика высокого ранга. Интеллектуальная проработка операций, игра на противоречиях противников, высокая автономность, независимость даже от собственного руководства (иначе будут связаны руки), тонкости вербовочной игры и психологического воздействия. Жучки и радиомаяки давно в прошлом – достаточно похлопать человека по плечу (чтобы нанести состав, являющийся маяком)…

Наиболее интересным представляется роман Полюхова «Сирийский гамбит», в котором описываются события, предшествовавшие сирийской войне 2015–2016 годов. Впервые становятся понятны некоторые «нелогичные» действия российских военных, морские рейды флота и странная дипломатическая игра. В романе есть всё, что требуется для этого жанра: красивые женщины, роскошные особняки, элитное вино, дорогие часы и тайное братство разведок разных стран. При этом Александр Полюхов довольно точно живописует психологию представителей нынешней российской элиты, показывая её слабости, демонстрируя «скелеты в шкафу».

Самое удивительное, что финальные сцены романа «Сирийский гамбит» стали пророческими, предвосхитив некоторые реальные события войны в Сирии, случившиеся уже после того, как писатель отправил книгу в изда­тельство.

Радует и здоровое отношение автора к своему тексту, которое явствует из повествования. Полюхов понимает, что пишет не высокую литературу, а беллетристику. У него нет попытки поразить читателя «описанием Петербурга» на три страницы. Он знает, что делает чтиво, и поэтому у него получается.

Сергей ХАРЦЫЗОВ

Чужой среди своих

Политика / Настоящее прошлое / Дата

Тюляков Сергей

Теги:Россия , история

Слава и трагедия генерала Алексея Брусилова

Сто лет назад, 4 июня 1916 года началось наступление русской армии под командованием генерала Алексея Брусилова. В итоге австро-германским войскам нанесли тяжёлое поражение. Это единственное сражение в Первой мировой войне, где в его названии – Брусиловский прорыв – фигурирует имя полководца.