Владимир Мединский - Мифы о русском воровстве, душе и долготерпении

Ответим. В основном – на Украине.

«Сечь, занимающая незначительное пространство, не могла прокормить всех своих людей, походы случались не всегда, а степи не давали хлеба казакам – поэтому масса низовцев в мирное время рассыпалась по окрестным селениям. Вся Украина была полна ими, и даже вся Русь!.. Почти в каждой деревне стояла в стороне от других хата, в которой жил запорожец» [32] Сенкевич Г . Огнем и мечом. М., 1993. .

Генрик Сенкевич на банкноте в 500 000 польских злотых (1990 г.).

Сенкевич был в Польше «нашим всем» даже во времена социалистической дружбы народов

Дворовые девки главной героини, Оленьки-Александры, легко отличимы от панночек «по языку» – они не умеют говорить по-польски, а только по-русски.

Анджей Кмитец, главный положительный герой романа – «хорунжий оршанский» – из Орши, что в современной Белоруссии. Этот «оршанский боярин» столь горячий патриот своей малой родины, что, не думая, зарубил на поединке поляка из Короны, который лишь ехидно поинтересовался, ходят ли оршанцы уже на двух ногах или еще на четырех?

И дружина Анджея Кмитеца – вся из Оршанской и Смоленской земель [33] Сенкевич Г. Потоп. Собр. соч. в 9 т. Т. 3. М., 1984. .

Януш Радзивилл, воевода Виленский, называется в романе еще и как «воевода русский» [34] Там же. .

В общем, получается, что польский националист Генрик Сенкевич описывает подвиги не предков современных поляков, а русских людей, подданных короля Речи Посполитой, которые своей отвагой и мужеством не раз спасали судьбу этого государства.

Более того… у Сенкевича нечаянно получается, что именно коренная польская шляхта все время трусит. Ударили казаки? И самыми сильными противниками казаков оказывается кто? – прибалтийские немцы-наемники и русское дворянство из Великого княжества Литовского и Русского.

Шведы наводят пушки, атака шляхетской конницы захлебывается, как в детском стишке:

Все, конец… Польская шляхта уже готова пойти под руку шведского короля… Но не русская! Русские не предают. С неимоверными тяготами они останавливают шведский «потоп», затопивший Речь Посполитую.

Скажете, это тоже миф, ненароком созданный талантливым пером польского писателя? Нет смысла даже разбираться. Важно – КАКОЙ миф! Какой полезный миф для нашего народа, если только его перевернуть с головы на ноги и правильно прокомментировать!

Впрочем, как отмечают профессиональные исследователи того периода, исторические основания для этого мифа есть. Русская шляхта в Речи Посполитой была меньше развращена фантастическими привилегиями, чем польская, не была потому столь чванлива и высокомерна, была дисциплинированнее и отважнее.

И что сейчас важнее всего – была честнее.

Русские князья – Чарторыйские, Вишневецкие, Потоцкие, Сапеги – владели собственными частными армиями, в которых служили и коренные польские шляхтичи. Они были верной опорой для трона и считались людьми большой порядочности и честности. Избираемые польские короли, своего рода пожизненные президенты, не раз отмечали высокие достоинства русских – и боевые, и гражданские.

В современной Польше об этом помнить не хотят. Зачем? Намного удобнее представить войны XVII века как войны передовой «польской» Польши с отсталой и дикой «русской» Московией.

Напомню: Речь Посполита не была национальным государством поляков. Возникшая в 1569 г., она состояла из 2 частей, каждая со своей столицей. Корона – королевство Польское со столицей Краковом, и Княжество – Великое княжество Литовское и Русское со столицей в Вильно (Вильнюсе). Варшава изначально создавалась как общая столица всего государства.

В современной Польше всех положительных героев Сенкевича считают именно что поляками. Но что можно поделать, если ВСЕ эти герои происходят с территории современных Украины и Белоруссии и сами о себе ясно заявляют – они русины. То есть русские.

У нас в истории России до XIX века как-то всегда получается, что россиянин прошлого – это или крестьянин-солдат, или дворянин-офицер, он же чиновник – дьяк в московском приказе либо сановник в Петербурге. Словом, или податное сословие, или государев человек.